Мысленная тренировка в психологической подготовке спортсмена. А. Н. Веракса

при действительном выполнении движений. Свое дальнейшее развитие данная идея получила в работах К. Старта и А. Ричардсона,[88] которые, взяв за основу результаты психофизиологических исследований Э. Джекобсона, У. Шоу, Р. Аллерса и Ф. Щемински[89],[90] фактически предложили так называемое «двигательное» объяснение (программирование мышц к действию) эффективности мысленной тренировки. В основе психонейромышечных теорий лежит предположение о том, что эффективность применения образной репетиции для выполнения двигательных задач обусловлена обратной связью, идущей от кратковременного мышечного возбуждения (по характеру идентичного тому, который возникает в ходе действительного выполнения движений), возникающего в ходе мысленного представления человеком выполнения движения.

      Правомерность психонейромышечной теории подтверждается целым рядом данных, полученных в результате проведения исследований с использованием электромиографии (ЭМГ) – метода исследования биоэлектрических потенциалов, возникающих в скелетных мышцах при возбуждении мышечных волокон. Так, T. Венер, С. Фогт и M. Стадлер[91] распределили испытуемых по группам: на группу реально тренирующихся, группу «мысленной тренировки» и контрольную группу. Было показано, что ЭМГ испытуемых из группы «мысленной тренировки» обладает сходными временны́ми и частотными характеристиками с ЭМГ группы «реальной тренировки», но не с контрольной группой.

      Вопрос о психофизиологических механизмах феномена идеомоторной тренировки подробно раскрывается Л. Пиккейнхайном,[92] в основе работ которого лежит теория функциональных систем и принципы построения двигательного акта, предложенные Н. А. Бернштейном[93] и П. К. Анохиным.[94] Л. Пиккейнхайн утверждает, что несмотря на то, что при идеомоторном воспроизведении двигательного навыка обратная информация о реальном выполнении движений отсутствует, «неоспоримый эффект от идеомоторной тренировки» объясняется гипотезой о существовании так называемых «внутренних обратных связей», которые являются общими и для реального, и для воображаемого движения. Специфической особенностью обратных связей идеомоторного движения выступает зависимость объема включенных во внутреннюю реализацию действия уровней от «оживленности» и «близости к реальности» воображаемых движений.

      Теория символического обучения

      Теория символического обучения базируется на предположении Р. Сакетта[95] о том, что образ задачи предоставляет человеку возможность повторять последовательность движений в виде символических компонентов. То есть модель движения закодирована в символическом виде в центральной нервной системе, а образы выступают в роли системы, кодирующей движения в символы, чем облегчают их выполнение. С помощью регулярных мысленных тренировок можно сосредоточить внимание на ключевых признаках двигательного навыка, укрепляя их и, тем самым, делая возможным формирование неосознанной перцептивно-двигательной программы,

88

Start K., Richardson A. Imagery and Mental Practice // British Journal of Education Psychology. – 1964. – № 34.

89

Allers R., Scheminsky F. Über Aktionsströme der Muskeln bei motorischen Vorstellungen und verwandten Vorgängen // Pflügers Archiv für die gesamte Physiologie. – 1926. – № 212.

90

Shaw W. The Relation of Muscular Action Potentials to Imaginal Weightlifting // Archives of Psychology. – 1940. – № 247.

91

Wehner T., Vogt S., Stadler M. Task-specific Characteristics during Mental Training // Psychological Research. – 1984. – № 46.

92

Pikkenhain L. Neirofiziologicheskie mehanizmy ideomotornoi trenirovki // Voprosy psihologii. – 1980. – № 3.

93

Бернштейн Н. А. Очерки по физиологии движений и физиологии активности. – М.: Медицина, 1966. – 349 с.

94

Анохин П. К. Очерки по физиологии функциональных систем. – М.: Медицина, 1975. – 447 с.

95

Sackett R. The Influences of Symbolic Rehearsal upon Retention of a Maze Habit // Journal of General Psychology. – 1934. – № 10.