Смерть Анфертьева. Виктор Пронин

звонок. Первой к телефону подошла, да что там подошла, подбежала Танька. Встав на цыпочки, она взяла трубку и, замерев от предчувствия чуда, которого ждала от каждого звонка, стука в дверь, от каждого письма, телеграммы, от пьяного соседа или позвякивающего железками сантехника, закричала:

      – Алло! Кто это?

      – Это говорит Серый Волк, – ответил густой воркующий голос.

      – Добрый вечер, Серый Волк! Как поживаешь? – Танька не раздумывая бросилась в шутку, в сказку, в авантюру – называйте как хотите.

      – Спасибо, – озадаченно проговорил голос. – А ты?

      – И я спасибо! Тебе что-нибудь нужно?

      – Я бы хотел поговорить с твоим папой. Можно?

      – А почему ты грустный?

      – Хм… Не знаю… Устал, наверно.

      – А откуда ты звонишь? Из темного леса? – Таньке не хотелось прекращать интересный разговор, и она, увидев, что идет отец, успела задать еще несколько вопросов. – Тебе негде ночевать? За тобой гонятся собаки? Ты хочешь у нас спасаться?

      Вадим Кузьмич подождал, пока Танька выслушает ответ, взял трубку.

      – Это Серый Волк, – сказала Танька. – Ему негде ночевать. Он хочет приехать к нам в гости.

      – Гости – это хорошо. Алло! Кто нужен?

      – Гражданин Анфертьев? Вас беспокоит дон Педро.

      – Кто?! – присел от неожиданности Вадим Кузьмич. – Кто меня беспокоит? Педро?

      – Дон Педро, – поправил неизвестный собеседник.

      – Слушаю вас, товарищ дон Педро. – Анфертьев робко улыбнулся.

      – Нечего меня слушать! – вдруг панибратски сказал новоявленный Педро. – Ты лучше стол накрывай. Гость у тебя сегодня. Гость из Испании. Вовушка. Помнишь такого? Сподгорятинский!

      Да, это был Вовушка. Давний, еще с институтских времен, приятель Анфертьева. В свое время вся группа посмеивалась над его нескладностью, колхозными одежками и словечками, над его салом в тумбочке, скуповатостью, которая – теперь-то это все поняли и устыдились своих насмешек – шла скорее от скудных достатков, а уж никак не от жадности.

      Вовушка потешал не только просторными штанами с пузырями на коленях, но еще больше – избранницами. Надо же, Вадим Кузьмич начисто забыл девушек, мелькнувших на его пути, но помнил всех, за которыми безуспешно и безутешно ухаживал Вовушка. Девушки эти были под стать ему самому – в пиджаках с ватными плечиками, в туфлях с тяжелыми каблуками, в мелких бараньих завитушках и с такой обжигающе красной помадой, которую можно встретить разве что на огнетушителях да пожарных машинах. Они не только пренебрегали Вовушкиными страданиями, но и сами не прочь были присоединиться к шуточкам над ним, над юным и влюбленным Вовушкой. Видно, имели высокое о себе понимание. Судьба жестоко отомстила этим недалеким существам. В наши дни они являют собой пожилых теть, грузных и торопящихся, которые нигде не появляются без авосек, набитых подтаивающей рыбой, подвядшими овощами, подтекающими молочными пакетами. По части моды они еще в институтские