Мраморный король. Евгения Грановская

Позвольте представиться – Гарри Н. Пильсбери.

      Гарри приподнялся со стула и вежливо поклонился.

      – Так вы говорите по-русски! – обрадовалась девушка.

      – Вы заметили? – Пильсбери улыбнулся. – О да, говорю. И у меня недурно получается, правда?

      – Совсем недурно, – сказала пожилая леди.

      Девушка с книгой в руках смутилась и покосилась на мать.

      – Мадам, прошу прощения, если я перешел черту, – сказал Пильсбери со всем возможным тактом. – Я не очень хорошо знаком с русскими обычаями.

      – Ничего, батюшка, ничего. – Пожилая леди позволила себе улыбнуться. – Так, значит, вы из Англии?

      – Нет. Я из Америки. Но мне неловко сидеть к вам спиной. Если позволите – я пересяду за ваш столик.

      – Будьте любезны, батюшка. Всегда рада поговорить с приличным человеком.

      Пильсбери подал знак официанту, чтобы тот подал обед на соседний стол и пересел. Усаживаясь, он не отводил взгляда от брюнетки. Впрочем, и вторая девушка – светловолосая, с пухлыми щечками, также привлекла его внимание. «А не дурна, – подумал он. – Очень недурна!»

      Пожилая леди перехватила его взгляд. Усмехнулась.

      – Это мои дочери, – сказала она. – Эта вот – белобрысая – Варя, а эта – красная, как рак, – Маша.

      – Очень рад! – поклонился Пильсбери, привставая.

      – Что это вы, батюшка, все скачете, – усмехнулась пожилая леди. – Или у вас в Америке так принято?

      – Так принято, – ответил Пильсбери.

      Разглядывая девушек из-под полуопущенных ресниц, Гарри машинально достал из кармана свой портсигар с сигаретами, но тут же спохватился и вежливо спросил, обращаясь ко всем трем женщинам сразу:

      – Пардон. Вы разрешите?

      – Курите, курите, – разрешила пожилая леди. – Мой муж тоже курит. Дымит, как пароход. А уж как сердешный кашляет по утрам… Вы-то, я чай, здоровы?

      – Весьма.

      – И как вам у нас, в России? – поинтересовалась пожилая леди.

      – Я только сегодня приехал, – ответил Пильсбери. – И еще не успел толком все осмотреть. Но первое впечатление у меня приличное.

      – Эк вы странно выражаетесь – «впечатление приличное», – улыбнулась пожилая леди. – Откуда ж наш язык знаете, батюшка?

      – По словарям выучил, – ответил Пильсбери и слегка приосанился.

      – Вот как! Долгонько, должно быть, учили.

      – Не очень. Три месяца.

      Пожилая леди недоверчиво прищурилась.

      – Это как же такое возможно? Оговорились вы, батюшка. Верно, хотели сказать три года?

      – Нет, именно три месяца! – возразил Пильсбери, с удовольствием отмечая, что блеск в глазах девушек растет пропорционально их заинтересованности. – Дело в том, что у меня необычная память. Мне достаточно один раз взглянуть на страницу, чтобы полностью запомнить все, что на ней написано.

      Пожилая леди сухо улыбнулась.

      – Экий вы народ, петербуржцы! Нешто думаете, что раз мы из Тулы, то нас и обмануть ничего