Всемирный потоп. Мистический закон четырех шестерок. Эрнст Мулдашев

читали? – снова не удержался Равиль, провоцируя Юрия Ивановича и подвергая сомнению информацию, публикуемую в газете «Скандалы».

      – В «Скандалах», не «Скандалах», – рассердился Юрий Иванович, – читал, в общем. Люди глупости писать не будут. Что чувствуют, то и пишут. Один чувственный, другой – бесчувственный как дерево. Вон, коммунисты-то, религию опиумом для народа обзывали, за глупость выдавали, а что, мы Бога пощупать, что ли, можем, поговорить с ним…

      – Послушайте, – вмешался я, – давайте возвратимся к глобусу. Юра, измерь, пожалуйста, расстояние от горы Кайлас до монумента Стоунхендж. Какую часть расстояния «Кайлас – Пасхи» оно составляет?

      После недолгих измерений Юрий Иванович сообщил:

      – Ровно одну треть.

      Э. М.: Эти исследования на глобусе явились «первой ласточкой» английской экспедиции 2014 года, которую мы назвали «По следам Властелина Колец». Сейчас я заканчиваю новую книгу «Три кольца Эльфов», написанную по следам этой экспедиции. Я хочу сказать, что, если бы не было этих расчетов, экспедиция не закончилась бы успехом.

      – Ровно?

      – Да, ровно одну треть.

      – Посмотрите, расстояния «Кайлас – египетские пирамиды» и «Пасхи – мексиканские пирамиды» составляют ровно одну четверть расстояния «Кайлас – Пасхи». Здесь – ровно одна треть. Давайте попробуем отложить эту одну треть расстояния с другой стороны – от острова Пасхи – по той же центральной линии «четвертушки» земного шара. Что там будет находиться? – задумчиво промолвил я.

      Мы вперились глазами в глобус и почти хором сказали:

      – Бермудский треугольник!

      – Ничего себе! Все загадочные места планеты свелись в одну систему, – не мог скрыть удивления Равиль.

      – А в основе всей системы стоит гора Кайлас, – заметил я. – Без нее никакой схемы бы не получилось. Не зря Кайлас называют священной горой.

      – Я много читал про Бермудский треугольник, – заговорил Юрий Иванович. – Много мистических вещей понаписано про треугольник этот. Там и корабли исчезают, самолеты падают, осьминоги, говорят, водятся величиной с паровоз, а может и больше, и даже, пишут, видели там чудовище по типу лохнесского…

      Равиль не удержался и опять вставился:

      – Это пишут в газете «Скан…»?

      – Не перебивай, Равиль! Остановись! – я грозно посмотрел на него.

      Юрий Иванович хмыкнул, еще раз строго взглянул на Равиля и продолжал:

      – Что это за треугольник, Бермудский-то! Одна вода на поверхности и больше ничего. Вот если бы было так, как пел Высоцкий про русского алкаша «… надо… выпить треугольник…», то вот тогда бы мы увидели, что там на дне-то. А на дне, об заклад бьюсь, монумент древности какой-то торчит и электромагнитную смуту вокруг наводит. Вот и корабли падают…

      – Не корабли, а самолеты падают, – с удовольствием поправил Равиль.

      – Ну, самолеты, но и корабли… тоже…

      – Подождите! – воскликнул я. – Юрий Иванович, ты молодец,