Когда сорваны маски. Матс Ульссон

что вам мешает?

      – Делаем рекламу мороженого.

      – Обычная летняя работа, – рассудил я.

      – Именно этим я и занимаюсь каждое лето на протяжении последних сорока лет. – Она вздохнула. – Да, в следующем году мне стукнет шестьдесят и я выйду на пенсию… Надеюсь, газета доживет до этого времени. Разные ходят слухи: что кто-то собирается нас купить, что мы превратимся с бесплатную листовку, что будем существовать только в Интернете…

      – С газетами сейчас положение сложное, – согласился я.

      – Я слишком стара для всего этого. У меня внуки, и я не хочу делать рекламу мороженого. Да, я люблю фотографировать, но кому сейчас это нужно? Вон та девушка, – она показала в сторону машины, – сможет не хуже меня снять мороженое на мобильник. – Бритт-Мари кивнула на монитор. – А зачем вам все это надо, простите за любопытство?

      – Сам не знаю, – пожал я плечами. – Есть основания полагать, что эта машина имеет отношение к делу, которое я сейчас распутываю. Но какое именно – это я пока плохо себе представляю.

      Я не стал рассказывать ей, что девочка, которая прячется в доме Арне, узнала Бьёркенстама на фотографии.

      Бритт-Мари намазала багет маслом и положила сверху ломтик копченой колбасы:

      – Хлеб сами печете?

      – Да, у нас работает повар из Литвы. Готовит для посетителей и печет хлеб. – Я развернул к себе ноутбук и принялся кликать на фотографии. – А что вас, собственно, заставило отправиться в Мёлле в тот день?

      Бритт-Мари ткнула пальцем в изображение Бьёркенстама на экране:

      – Не знаю, просто мне сказали, что надо снять этого человека. Сама я газет не читаю, поэтому понятия не имею, в чем там дело.

      – Я читал эту статью, но тоже мало что понял, – признался я.

      В этот момент у нее засигналил мобильник.

      Выудив его из кармана, Бритт-Мари водрузила на нос очки с квадратными стеклами.

      – Напарница прислала эсэмэску. Пожалуй, я засиделась…

      – Большое спасибо за помощь.

      – Я сделала не так много, – заскромничала Бритт-Мари. – Очень приятно было снова навестить эти места. Последний раз я была в Сольвикене несколько лет назад.

      – Заходите как-нибудь вечером, – предложил я. – Отблагодарю вас бесплатным ужином. У нас барбекю каждый вторник. – Бритт-Мари уже спускалась по лестнице к гавани, когда я снова ее окликнул: – А сами-то вы помните тот автомобиль возле отеля? – (Она отрицательно покачала головой.) – Что, совсем ничего не помните?

      – Нет, а с какой стати? – удивилась она.

      – Да так, странно…

      – Помню, жарко было. Я поздоровалась с репортером, и он сразу уехал. А потом я несколько раз щелкнула Бьёркенстама, вот и все… Это заняло не больше минуты.

      – И когда вы закончили, Бьёркенстам оставался в гавани? – поинтересовался я.

      На некоторое время она задумалась, а потом тряхнула темными волосами:

      – Не знаю. Он все ходил туда-сюда по парковке, но потом…

      – Пошел к машине? – подсказал я.

      Она снова покачала