Когда сорваны маски. Матс Ульссон

подо мной образовалась какая-то кашеобразная масса, которая грозит меня засосать.

      И эта масса пахла ванилью.

      Мозги мои представляли нечто на нее похожее, и я никак не мог сообразить, почему разбился мотор.

      Мотор… но как же… я же выбросил его за борт.

      И в этот момент я проснулся и услышал стук в наружную дверь.

      Дверь… Это она трещала и гремела.

      Не успев продрать глаза, я поднялся с постели и поковылял к окну – посмотреть, кому это я понадобился. На пороге стояла та самая девчушка, что прошлым летом время от времени выходила откуда-то из лесу к моему дому полюбопытствовать, чем я там занимаюсь. Ей было лет девять-десять, и она всегда молчала, а когда кто-нибудь из нас пытался с ней заговорить, тут же исчезала в лесу. Только моему коллеге Арне Йонссону да Бодиль Нильссон – женщине, с которой я тогда встречался, – удавалось задержать ее на минутку. Однажды она даже выпила предложенную Арне чашку кофе.

      Но нынешним летом я еще не видел этой девочки.

      Стоило мне по-нормальному открыть глаза и прищуриться, – вероятно, впору было обзавестись очками, – как я непременно увидел бы на ее щеках слезы. Девочка ожесточенно колотила в дверь кулаком, а под конец пустила в ход и голову.

      Я завернулся в простыню, вышел из спальни и отпер входную дверь.

      Гостья, не замечая меня, тут же влетела в дом. Обежала два раза кухонный стол, выскочила из кухни и помчалась в спальню, где тут же плашмя упала на пол, заползла под кровать да так и осталась лежать там, как сраженный битой игрок в бейсбол.

      Я снова запер входную дверь.

      В ушах все еще отдавался стук: на самом деле теперь она изо всей силы колотила о пол локтями и коленями.

      Похоже, она была чем-то страшно напугана. Я озирался, прикидывая, что бы на себя накинуть, когда снаружи послышались мужские голоса. Пришедших было двое. Я не опускал жалюзи на кухне, поэтому вжался в стенку, чтобы они меня не увидели. По крайней мере, одно окно я всегда открывал на ночь, поэтому сейчас слышал их разговор, хотя и неразборчиво.

      Мужчины приблизились.

      Они говорили тихо, почти перешептывались.

      – Она должна быть где-то здесь, – сказал один.

      – Она может быть где угодно, – отозвался второй.

      Они стояли в какой-нибудь паре метров от дома.

      Внезапно полумрак прорезал луч карманного фонарика. По стене забегало световое пятно.

      – Какого черта ты делаешь?! – послышался возмущенный голос, и луч сразу пропал. – Не слишком умно посреди ночи светить фонариком в чужую комнату.

      – Мне показалось, там кто-то шевелится.

      – Свети в землю, а не в окно. Нам нельзя привлекать к себе внимание.

      Я скосил глаза в сторону спальни. Девочка под кроватью заткнула пальцами уши.

      – С тем же успехом она могла спрятаться в какой-нибудь лодке в гавани, – предположил первый.

      – Думаешь, у нее есть там знакомые? – засомневался второй. – Иначе с какой стати кому-то