Талисман. Андрей Никитин

ты прицепился? Все в дипломате. Легенда, дата, нормы и порции, всё описано подробно. – Быстро сказал мужчина в очках. Его тон настойчиво просил оставить остальные вопросы на стадии зародыша.

      – Не суетись, – сказал невысокий мужчина, – я должен всё знать.

      – Должен всё знать? Тогда иди в университет, там всему учат. – Грубо ответил мужчина в очках и ушёл, не попрощавшись. Он явно был раздражён, и не хотел общаться, испуская злость и ненависть во все стороны, как брызги фонтана.

      Невысокий мужчина смотрел, как ушёл Юра, затем повернулся в сторону ушедшего человека в плаще.

      – Дал же Бог связного. – Пробубнил он. Переложил дипломат в другую руку, и зашагал через дорогу.

Женя

      Женя родился в рубашке. Так говорили про него в приюте, в котором он вырос. Так считал акушер, принимавший роды. Ребёнок весом 1,8 кг показался слишком хилым, крохотным, неспособным выжить в этом требовательном мире. Прибавить сюда внутриутробную гипоксию и получается опасная смесь, способная поставить под сомнение жизнь ребёнка.

      – Повезло, что он жив, – неопределённо сказал врач своей помощнице, когда вошёл в кабинет и взял сигарету дрожащими руками.

      – Он и пяти баллов не набрал по шкале Апгар. – Нервно сказал доктор. Он приспустил повязку на подбородок, выделяя сухой рот с полными губами, снял перчатки и курил, медленно втягивая дым. Он напряжённо сидел в кресле, не касаясь его спинки. В другой руке он держал мобильный, и набирал пальцами сообщение. Это не был первый случай акушера связанный с тяжёлыми родами, но к такому трудно привыкнуть. В кабинете с ним сидела женщина, молча поглядывающая на него с того момента, как он выплюнул несколько слов в адрес новорождённого ребёнка. Женщина была рядом с ним во время родов. Она смотрела, с какой чёрствостью доктор выудил жестокую но объективную фразу из словарного озера своего сознания, и глаза наполнились слезами. Врач, конечно не виноват, так получилось, но дети с гипоксией, если выживут в первые недели после родов, почти всегда способны вырасти полноценными людьми, без каких-либо отклонений. Почему же врачи иногда смотрят на мир так отборно? Почему они не дают надежду, прогнозируя наиболее успешный вариант развития событий? Но эта жестокость всего-навсего трезвая оценка, помогающая реально смотреть на вещи. Жизнь не сказка.

      В кабинет постучали и дверь открылась. В образованную щель, через которую попадал свет громадных коридорных ламп, заглядывала женщина. Лицо её мутно выделялось силуэтом овала с кучерявыми волосами, тёмное как ночная гора на фоне ярких ламп. Лицо оглядело кабинет, затем женщина вошла внутрь. Она была одета в бардовый халат, с несколькими прорехами в нижней части, через которые виднелись её худые ноги. Лицо помятое, будто она не спала несколько ночей. Синяки под глазами, и зеленоватый оттенок свисающих щёк, делали её худое тело нестандартным.

      – Доктор, ну как мой малыш? – спросила женщина, чья голова перестала вертеться по сторонам, и остановилась на сидящем в кресле акушере. Врач посмотрел на женщину, глубоко затянулся сигаретой, и выпустил серую и конусообразную полоску дыма в сторону.

      – Внутриутробная