Не один. Отар Кушанашвили

не скакать, а прямо-таки летать по просторам, Потап с подопечными вывернули наизнанку все поп-схемы.

      Любовную историю они преподносят с характерной только для Потапа смесью безалаберности и остроумия.

      Узрел «Митя» красну деву – «и понесли ботинки Митю», а дева, что твоя гризетка, оказалась огневой.

      У Потапа бывают разные эксперименты, случаются такие, к каким тьма вопросов, но данную песню не стыдно и Канье Уэсту в самодовольную рожу сунуть. «Имя любимое мое и непобедимая/ Любовь моя, моя именно/ Имя любимое твое – мое любимое».

      И вправду кто услышит эту песню, тот покоя не найдет; пробовать вытравить, удалить из головы эту словесную эквилибристику – все равно что заставить себя поверить, что Капелло выдающийся тренер.

      Пусть Ник Кейв хрипит про то, что второй молодости не будет (я всегда хотел съязвить, что, по роже судя, он и первую профукал) и не будет бесплатного счастья, а нам подавай песни живительные и животворящие, это наш субстрат, эликсир, пусть нет второй молодости, «Время и Стекло» делают первую бесконечной.

      Пьесы Гребенщикова как часть его ДНК

      Лучшие песни Гребенщикова – это высокий класс неостановимой гиперболы. Стиль его пьес и манера их исполнения – часть его ДНК. За Словом он признает сакральное значение, потому у него нет текстов, которые совсем мимо.

      Однажды я был в грустях, слонялся по шереметьевскому ВИП-загону и набрел на Маэстро, который в полном согласии с общественным представлением о нем смотрел вдаль и блаженно улыбался. Ну, я сглупа и подошел и выпалил, что, хоть и понимаю, что он мастер плести из путанных между собой слов и идей колоритный гобелен, все равно считаю эти гобелены силлогистикой и беспредметным ля-ля-ля. Без намека на обиду БГ ответствовал мне, что песни его проще некуда, а кто их не разумеет, тот, как изящно ставят на место в Америке, «незаслуженно чувствует себя больше номинала».

      Он был прав тогда, прав сейчас. Это большие песни и большие чувства – когда великосветский поп, когда старозаветный рок – про то, как увлекательно и тяжело жить на Руси парню, который все старается перепридумать РУССКИЙ смысл жизни.

      У Бодлера описан типаж БГ: «Он – воплощенная жадность жизни»; он жадно живет, да, но при этом «одной надеждой меньше стало, одною песней больше будет», а «…душа не освежится, пока есть притяженье бездны».

      БГ чужд крайних эмоций, а спросишь про политику, ответит, конечно, уклончиво, но для него тебя больше нет. Политика не «причиняет приливы крови к голове»; их причиняют только думы о Высоком, которое на поверку самое Простое: люди, огонь, горы, море, облака.

      Мне всегда казалось, что БГ адепт великой романтической традиции. Но однажды он пригласил меня на концерт, а после, впечатленного до круглых глаз, заверил, что нет такой традиции, есть только талант и мастерство.

      Танцующая на рассвете. Открытое письмо Жанне Фриске

      …Подруга моя, Жанна моя, я помню, как мы улетали гуртом куда-то, у тебя случилась пикировка со случайно и временно популярной артисткой, и ты сказала