Тайна герцога. Михаил Волконский

не было ни подземелье, ни какой-нибудь таинственный замок, а, напротив, самое обыкновенное жилье обыкновенного обывателя, с отпертою дверью, и именно поэтому трудно было предположить, что тут собралась не веселая компания для разгульного времяпровождения, а люди, задумывающие серьезное дело.

      И насколько это серьезное дело не соответствовало попойке, настолько эта попойка предохраняла от всяких подозрений. Людям, умеющим действовать, скрываться не надо; необходимо только уметь скрыть свои действия.

      Один из сидевших за столом сказал:

      – Как угодно, а я считаю, что наше дело проиграно!

      – То есть как проиграно?

      – Немцев нам не побороть!

      – Ты думаешь, Россия так-таки навсегда в их руках и останется?

      – Ах, не знаю я ничего!.. Вижу только, что Бирон держится как ниспосланное свыше наказание, словно язва египетская, и ничего с ним нельзя сделать!

      – Да неужели нельзя свалить его?

      – Нельзя. Держится он, что ни делали! Уж на что Волынский повел дело, а и он потерпел неудачу, и все осталось по-прежнему.

      – Хуже прежнего!

      – Так дальше жить нельзя!.. Я не о себе говорю – мне что ж! – но мне за людей обидно… ведь это иго хуже татарского!..

      – Взять да разом и кончить!.. Что с ним церемониться!

      – Не говори вздора-пустяка!.. Если б можно было – давно кончили бы.

      – Надо прямо народ поднять.

      – Прошли, брат, те времена, когда перевороты делались народным возмущением. Нынче ничего этим не добьешься…

      – Войско надо на свою сторону перетянуть…

      – Разве оно не на нашей стороне?

      – В войске ропот на немцев идет большой.

      – Наверху там сидят немцы, бироновцы, вот и ничего с войском и не сделаешь.

      – Я говорю, наше дело проиграно.

      – Позвольте, господа! Но что мы можем сделать? Ну, конечно, мы все умереть готовы хоть сейчас, я первый себя не пощажу, и ты, и ты, и все мы готовы умереть… Но и только… Погиб Волынский, погибнем и мы… А суть в том, что после Волынского там, наверху, никого не осталось, кто мог бы идти с нами. Все преданы Бирону и смотрят из его рук… Россия продана, и на этот раз разрушение ее неминуемо.

      – Ну, если историю вспомнить, то не впервой на Руси лихолетье – выходили до сих пор, авось, и с Бироном справимся.

      – Не справимся!.. На этот раз разрушение, говорю, неминуемо.

      – Ведь в самом деле, что ж нас – маленькая горсточка, а что же мы можем сделать?

      – Погодите, господа! Я думаю, что не маленькая нас горсточка. Одни мы что ли русские? Или больше ни у кого уже сердца русского нет? Да что вы!.. Много народа чувствует так же, как мы. Только начать следует, а там и пойдет…

      – Начать, так начать!.. Вот это – дело!..

      – Дело! – подхватили несколько голосов сразу.

      – И то правда! Что ж ждать? Все равно помрем…

      – Погодите, господа!..

      – Чего годить-то? Не трусить… Начнем, а там пусть пристанут к нам другие, а если не пристанут, все равно пример покажем.

      – Позвольте