Зеркало. Елена Крюкова

я все подчистую, баба Зина. Продулся.

      – Чай, можно и отыграться!..

      – Пробовал. Не та масть идет… Несчастная страна, баба Зина. Несчастный я.

      – Ну, в любви-то тебе должно везти – по уши в любви, небось, сидишь!..

      – Не сбывается поверье, баба Зина… Холодная земля. Несчастная земля. Несчастный я.

      – А где б ты был счастливый?..

      – В Афинах. В Пирее. Зачем отец нас сюда привез! Зачем ему надо было уезжать! Мне Афины ночью снятся. Просыпаюсь – на подушке пятна от слез. Зубами скриплю. Я от этого холода сдохну, баба Зина.

      – Ох, Сократушка!.. Ты бы водочки с Валерой Гончаровым выпил – може, полегшало бы?..

      – Карты лучше. Водки выпьешь – и спишь как убитый. Или бормочешь ересь. А за картишками всю ночь сидишь. И чувства разные: то страх, то ликуешь, то – сердце замрет, бьет, как птица лапками…

      – Ты ж проигрался!

      – Отыграюсь я, баба Зина. Отыграюсь.

      Картежники

      Нет, здесь столы покрыты не сукном

      Зеленым, – а гнилой клеенкой.

      Хруст огуречный снега – за окном.

      И вьюга плачет звонко.

      А мы сидим. Глаза обведены

      Бессонной черной метой.

      О карты! Вы меж мира и войны

      Летящие планеты.

      Засаленной колодою трясу.

      Сдаю, дрожа руками.

      Я Дамы Пиковой площадную красу

      Пью жадными зрачками.

      Табачный дым – старинный гобелен…

      На вилке – сердоликом —

      Селедка… Позабыт и фронт, и плен,

      И дочкиного крика

      Предсмертный ужас, и глаза жены,

      Застывшие небесно…

      И этой близкой, яростной войны

      Хрип и огонь телесный…

      Забыты гимнастерки, ордена,

      Зенитки и разрывы…

      Ох, карты!.. Лучше всякого вина,

      Пока мы в мире – живы…

      И бабий, теплый нацепив халат,

      Очки на лоб подъявши,

      Играет насмерть в карты грек Сократ,

      Афинский шкет пропащий.

      Играет врукопашную, на дзот

      Врага – бросает силы:

      Эх, черная одна лишь масть идет,

      Собака, до могилы!..

      Таращатся бессонные дружки.

      Ползет под абажуром

      Змеиный дым. Валятся из руки:

      Валет, король с прищуром…

      И, козырь огненный бросая в гущу всех,

      Кто сбился ночью в кучу,

      Смеешься ты, Сократ! И хриплый смех —

      Над лысиною – тучей.

      И шавка тявкает меж многих потных ног,

      Носков, сапог и тапок!

      И преферанса медленный клубок…

      И близкой кухни запах…

      И – ты пофилософствуй, грек Сократ,

      Тасуя ту колоду,

      Между картин, что ведьмами глядят,

      И рыжего комода,

      И слоников, что у трельяжа в ряд

      Так выстроились чинно —

      О том, что нету, нет пути назад

      В горячие Афины, —

      А только есть седые игроки,

      И костью пес играет!

      И бубны бьют!

      И черви –