Планета на распутье. Фантастические рассказы. Аркадий Александрович Грищенко

Он сразу вскочил и собрался драпать, пока открыта дверь на улицу, но хозяйка предусмотрительно схватила его за резинку от трусов и только этим смогла остановить. Не терять же последнее нательное бельё!

      – Тебя, Бендер, ждут в мэрии к полдевятого, – ласково пропела она, – я обо всём договорилась…

      – Да не хочу я работать электриком! – рыпнулся было Остап. – И вообще никем работать не хочу! Мне и так хорошо. Везде покормят, обуют, приютят.

      – Цыц! – рявкнула старая Пелагея. – Это я напрасно, что ли, про тебя – уголовника – старалась? Хотела помочь человеком стать!

      Уже который раз Остап почувствовал властную силу Пелагеи, она будто мысли читала, знала про него больше, чем он сам. На сей раз он решил смириться и сделать, как она решила, придёт время, и он даст такого дёру, что никому не угнаться!

      – Ты только не думай, что сможешь сбежать отсель без моего спросу! – догадливо сказала хозяйка, ловко накрывая на стол. – И дня не протянешь в своей паршивой жизни, если попробуешь меня обмануть. Сказала, что сделаю из тебя человека, значит, сделаю!

      – Да кто ты такая, чтобы мною командовать? – вскипел Остап. – И вообще, перестань меня Бендером называть, мне до него далеко.

      Однако он посетил пахнущий сосной новенький деревянный туалет и умылся во дворе, покосившись на деда Ваню, который будто и не был ночью дома, а так и ночевал под стоявшим рядом ветвистым дубом, завалившись на левый бок. Храпел он безбожно. Рядом пёс поедал какие-то куски из алюминиевой посудины, весьма отдаленно напоминавшей смятую вдрызг тарелку. Остап поглядел на вставшее из-за дороги яркое солнце, прислушался к непрерывному пению мчавшихся машин на автотрассе и вернулся в дом. За столом вместе с Пелагеей он пожевал горячей яичницы и попил крепкого чая с чёрным хлебом.

      – Ты меня так и будешь кормить бесплатно, пока не перевоспитаешь? – спросил он Пелагею, покосившись на вошедшего пса.

      – Ещё чего! – удивилась та. – Ты пойдешь работать, будешь вкалывать по самое не балуйся, а зарплату отдашь мне. Думаю, что месяц нам с тобой хватит.

      – Не понял! На что месяц хватит?

      – Так на твое перевоспитание! Дальше ты поедешь от меня нормальным человеком. Никто к тебе не будет с претензиями, никто тебя не будет искать, чтобы вновь посадить в каталажку. Или ты у нас хирувимчик? – добавила лукаво Пелагея, когда Остап попытался протестовать.

      «Пожалуй, действительно не похож!» – подумал Остап и смирился с судьбой.

      К мэрии Егорьевска Пелагея повела Остапа сама, видимо, забоялась, что по дороге потеряется. Одноэтажное здание, ранее бывшее бойким магазином на трассе, имело солидную вывеску по принадлежности и помятую металлическую дверь с двумя ржавыми пружинами. За дверью в коротком коридоре пахло застарелой торговой точкой, а на полу были разбросаны куски смятой бумаги, двухжильных проводов и обрывки изоляционной ленты. Пелагея толканулась в крайнюю слева деревянную дверь с наклеенной бумажной надписью