Бенефис мартовской кошки. Дарья Донцова

оркестра высится торжественный орган. От тоски я начинаю пересчитывать блестящие трубы и каждый раз получаю другое количество никелированных железок, их то семьдесят, то восемьдесят две. За этим нехитрым занятием время идет быстрее, и наступает долгожданный антракт. Одна беда, бабушка никогда не ходит в буфет, она предпочитает прогуливаться по фойе.

      – Что-то сегодня оркестр не звучит, – прошептал Стас. – Малер слишком шумный, ударные прямо по ушам бьют.

      Я согласно кивнула, у меня тоже заболела голова. Пожалуй, в антракте следует с ним мило распрощаться и отправиться домой. Кстати, в директорской ложе оказались не удобные кресла, с мягкими спинками и широкими подлокотниками, а страшно некомфортные простые стулья, выкрашенные белой краской. Наверное, считается, что человек, попадающий сюда, настолько увлечен музыкой, что не должен замечать ничего вокруг. Но мне было жестко, а потом заболел позвоночник. Наконец пришло время перерыва.

      Дождавшись, пока народ выйдет в фойе, я повернулась к Стасу и уже хотела сказать:

      – Простите, мне пора домой, – но увидела его бледное до синевы лицо и испугалась:

      – Вам плохо?

      – Не очень хорошо, – слабо кивнул мужик, – прямо в глазах потемнело, наверное от духоты. Бога ради, Даша, принесите стакан воды. В буфете небось очередь, тут туалет есть, если выходить не в фойе, а в боковую дверь, можно и из-под крана налить, – и он протянул мне складной стаканчик.

      – Сейчас, сейчас, – засуетилась я и выскочила в маленький предбанничек, который отделял директорскую ложу от общего коридора. Наверняка тут имеется капельдинер. Этакая женщина в форменном костюме и с пачкой программок в руке.

      В крохотном тамбуре не было никого из лиц женского пола, только у окна стоял мужчина, одетый в темно-синий костюм не слишком хорошего качества.

      – Простите, – обратилась я к нему, – вы не видели тут дежурную?

      – Хотите программку купить?

      – Нет, мне нужна женщина, которая смотрит за порядком в ложе.

      – Здесь работаю я.

      – Простите, где можно взять воду?

      – В буфете.

      – Тут где-то есть туалет.

      – Вы собираетесь пить из-под крана?!

      Я внимательно поглядела на парня. Странный какой, очень бледный, лоб потный, руки дрожат.

      – Нет, конечно, просто моему спутнику плохо с сердцем.

      Мужчина протянул мне маленькую бутылочку минералки, которую держал в руке.

      – Держите, сейчас дам валокордин, он у нас тут на всякий случай рядом. – Не успела я моргнуть, как он сунул мне пузырек: – Вот, пожалуйста.

      Я вошла в ложу и спросила:

      – Сколько капель вы пьете обычно?

      – Обычно я ничего не пью, – попытался улыбнуться Стас. – Здоров, как бык.

      Ему явно было плохо. Цвет щек синюшный, на лбу выступили крупные капли пота, глаза обведены черными кругами. Я повертела в руках пузырек.

      – Сколько вам лет?

      – Больше сорока, а что?

      – Просто я слышала, будто количество капель валокордина должно совпадать с числом