Потерянное одиночество. Любовь Пушкарева

перед глазами ее образ, яркий и точный.

      В ответ пришло нечленораздельное раздражение и узнавание.

      – Я. Приду. К вам. В гости. Надо! Нам обеим.

      Столь же нечленораздельная озабоченность и согласие. Отлично. Я разорвала связь. Я очень гордилась тем, что почти свободно пользовалась ментальной связью. У меня, казалось бы, не было ни малейших предпосылок, чтобы ею так овладеть – маленький рацио-центр, отсутствие принадлежности к семье, а вот, тем не менее… Я довольно улыбнулась.

***

      Через пару часов мы ползли на моем старом ролсе по забитым улицам, и я приглядывалась к своему новому водителю. Сэм попросился на покой, но пока еще не уехал, как собирался, ожидая одобрения своей замены. Он сам нашел Митха, сам готовил его и теперь ручался за него. Митх – индус лет двадцати шести, и главное его достоинство в том, что он готов быть водителем всю жизнь, что он не хочет стать певцом, актером или президентом трансатлантической корпорации. Сейчас очень тяжело найти человека, готового просто работать, а не гоняться за призраками, которые вокруг него создают масс-медиа.

      – Митх.

      – Да, мэм.

      – Что Сэм говорил обо мне?

      Он усиленно соображает, что же я хочу услышать на самом деле.

      – Он говорил, что вы хороший работодатель, – наконец выдал он. Молодец, фраза достойная дипломата.

      – Он говорил, что был не только водителем, а еще и выполнял мои поручения, фактически был слугой?

      – Да, мэм. Я готов выполнять ваши поручения.

      – Хорошо. Он предупреждал, что я не прощу нелояльности к себе? – в моем голосе явственно проступила угроза.

      – Да, мэм. Я никогда себе такого не позволю.

      Хм… Он ни разу не «тренькнул», не соврал, это очень хорошо.

      – Хороший… работодатель защищает тех, кто на него работает.

      – Да мэм, Сэм мне и об этом говорил.

      – Отлично.

      Тетушка Агата Серизе жила в тихом, почти сонном квартале, просто удивительно, что в этом людском муравейнике могут существовать столь спокойные места. Она, как и я, выкупила весь этаж, подойдя к двери, я почувствовала ее, все же родная кровь, как ни крути, дает о себе знать.

      – Пати, ma cher, – тетушка была привычно любезна. Выглядела она, как и я, так, как будто тридцати еще нет, зеленоглазая блондинка с породистым лицом Греты Гарбо.

      Я вопросительно подняла брови, тетушка прекрасно знала, что меня интересует.

      – Ру еще не вернулся, так что прошу.

      – Замечательно.

      Нам с кузеном лучше не встречаться. Когда они только переехали в Америку, а это лет через двадцать после моего приезда, тетушка сразу связалась со мной, попыталась наладить контакт, а Руфус, присмотревшись ко мне и не увидев «ни зубов, ни когтей», решил самоутвердиться за мой счет. Он убил мальчишку, которым я увлеклась тогда. Сам факт смерти источника меня не очень огорчил, парнишка был никчемным человечишкой – глупым, жадным и неблагодарным. Я связалась с ним из-за того, что он был помешан на сексе и генерировал красную силу так, что я могла не бояться исчерпать его, он был богатым источником, но его никчемность во всем остальном меня раздражала,