Золотой ларец. Повесть рыбака Маруфа. Илья Стефанов

злата он оставил за собой.

      Годы шли. Я беззаботно, сладко жил,

      Ни свой ум не напрягал, ни струны жил,

      Разъезжал по чудным, сказочным краям

      И пиры давал знакомым и друзьям.

      Но однажды я, очнувшись, увидал,

      Что ушёл, исчез, пропал мой капитал!

      Не укрылся я от паники огня,

      Ведь исчезло всё, что было у меня!

      И навеки б стал беззвучен мой карман,

      Но помог – мир с ним! – великий Сулейман3.

      Помогли мне мысли чудо-мудреца.

      Я впервые их услышал от отца.

      Вот слова, мудрей которых в мире нет,

      В них и предостереженье, и совет:

      «Есть три вещи, те, что лучше трёх других.

      Знай: день смерти лучше жизни дней пустых.

      Лучше пёс живой, чем мёртвый царь зверей,

      И могила лучше бедности – ей-ей!»

      (Я уверился, объехав много стран, —

      Трижды прав был сын Дауда, Сулейман!)

      Понял я: грозит мне бедности беда,

      Коль и дальше буду жить я без труда.

      Труд – ограда нам от всех житейских бед.

      Не сказать об этом лучше, чем поэт:

      «Лишь трудом достигнуть можно гор высот.

      Кто стремится вверх, не спит ночами тот.

      Чтоб собрать жемчужин горсточку одну,

      Утомляются нырять к морскому дну».

      Я ходил купцом за море каждый год,

      И за то меня прозвали «Мореход».

      О Маруф, ты не из тех, кто глуп-ленив.

      Ты трудом и утомленьем, видно, жив.

      Хорошо ты говорил там, у ворот!

      Складный слог тебе – от Господа щедрот.

      В доме этом в вечеров спокойный час

      Любим мы послушать чей-нибудь рассказ.

      О Маруф! Поведай нам свой путь борьбы

      За достоинство в превратностях судьбы».

      «Да, мне есть, что рассказать, – сказал Маруф, —

      В разных землях я испытывал свой дух.

      Я родился близ Каира, у реки.

      И отец, и дед мой были рыбаки.

      Проявляя норов, ловкость в деле том,

      Они часто приносили рыбу в дом.

      Только трудно рыбаку разбогатеть!

      Умерев, отец оставил мне лишь сеть.

      Я усердно дело правил, сеть кидал,

      Но удачи в рыбной ловле не видал:

      То ли дело было в горе-рыбаке,

      То ли рыбы поубавилось в реке.

      Я тогда уже два года был женат,

      Но жене, злодейке-ведьме, был не рад.

      Я увидел, что черна моя стезя,

      Что беднее и несчастней жить нельзя.

      Только прежде, чем дать Господу ответ,

      Я решил узнать получше белый свет.

      Посетил я – Бог свидетель – много стран.

      Перенёс – не счесть числа! – душевных ран.

      Много в жизни я загадок разгадал.

      Счастлив был, но чаще бедствовал, страдал.

      О себе предстать с рассказом, о Синдбад,

      Пред вниманьем добрых лиц я буду рад.

      Только

3

Сулейман – библейский Соломон, сын Давида (Дауда).