Роб Рой. Вальтер Скотт

старшим врачом и поручить свою королевскую бороду заботам моего друга Ладерама. Но так как я не очень-то надеюсь, что хоть один из этих соперничающих государей поднесет Робу Кэмбелу чарку водки, когда он будет в ней нуждаться, я подаю голос за Джонатана Брауна, нашего хозяина. Да будет он королем и первым виночерпием, но с одним условием: он поставит нам еще бутылку столь же доброго вина, как и то, что мы только что выпили.

      Эта выходка была встречена шумным одобрением, к которому искренне присоединился и сам хозяин. Распорядившись о выполнении поставленного условия, от коего зависело его возведение на трон, он не преминул сообщить нам, что мистер Кэмбел, «будучи самым мирным джентльменом, как он это только что доказал, отличается в то же время храбростью льва: недавно он один победил семерых разбойников, напавших на него по пути из Уитсон-Триста».

      – Тебе наврали, друг Джонатан, – перебил его Кэмбел. – Их было двое, и таких трусов, с какими только можно пожелать человеку встретиться в пути.

      – Но вы, сэр, – сказал мой попутчик, подвигая стул (вернее сказать, чемодан) поближе к мистеру Кэмбелу, – так-таки взаправду справились один с двумя разбойниками?

      – Да, сэр, – ответил Кэмбел, – и, мне кажется, не такой это великий подвиг, чтоб о нем трубить.

      – Честное слово, сэр, – ответил мой знакомый, – для меня было бы истинным удовольствием путешествовать в вашем обществе! Я держу путь на север, сэр.

      Это добровольное сообщение о своем маршруте, впервые, насколько я мог судить, сделанное моим попутчиком, не вызвало шотландца на ответную откровенность.

      – Вряд ли мы сможем ехать вместе, – ответил он сухо. – Вы, сэр, едете, несомненно, верхом на хорошей лошади, а я сейчас путешествую пешком или же на горном шотландском пони, что не многим быстрее.

      Говоря это, он приказал подать ему счет за вино и, бросив на стол деньги за добавочную бутылку, которую вытребовал сам, встал, как будто собираясь нас покинуть.

      Мой попутчик подбежал к нему и, взяв за пуговицу, отвел его в сторону, к одному из окон. Я невольно подслушал, как он упрашивал о чем-то шотландца, – судя по всему, он просил его сопутствовать ему в дороге, на что мистер Кэмбел отвечал, очевидно, отказом.

      – Я возьму на себя ваши путевые расходы, сэр, – сказал путешественник таким тоном, точно ждал, что этот довод опрокинет все возражения.

      – Это совершенно невозможно, – ответил Кэмбел с презрением в голосе, – у меня дело в Ротбери.

      – Да я не очень спешу: я могу свернуть немного в сторону и не пожалею, ежели ради хорошего попутчика потеряю в дороге день-другой.

      – Говорят вам, сэр, – сказал Кэмбел, – я не могу оказать вам услугу, о которой вы просите. Я еду, – добавил он, гордо выпрямившись, – по своим личным делам. И если вы последуете моему совету, сэр, вы не станете связываться в пути с чужим человеком или сообщать свой маршрут тому, кто вас о нем не спрашивает.

      Тут он довольно бесцеремонно