Кляча в белых тапочках. Елена Логунова

вокруг меня заботливая мама.

      – Я уже выпила валерьянку! – взвизгнула я.

      – Непохоже, – заметила Ирка.

      – Где у тебя лекарства, Ириша? – продолжала метуситься взволнованная мамуля.

      – В шкафчике, в большом саквояже, – машинально ответила Ирка.

      И она автоматически посмотрела сначала на кухонную стенку, в которой оторвавшийся шкафчик образовал брешь, потом на сам шкафчик, а затем и на чемодан у моих ног.

      Еще пару секунд до присутствующих доходил смысл Иркиных слов, потом Моржик наклонился над красной лужей, принюхался и сообщил:

      – Это марганцовка!

      – Не поняла, – с претензией сказала сестрица. – Это что, не кровь? Выходит, ты никого не убила? А зачем тогда глотала валерьянку?

      – Затем! – рявкнула я, отпихивая протянутый мне мамулей стакан с водой. – Успокоиться хотела, уснуть! А то все дрыхнут, как мертвые, и Колян там лежит-валяется, а я мучаюсь!

      – А Колян, значит, все-таки того? Лежит? – снова напрягся Моржик.

      – Чего это вы разорались среди ночи? – зевая, хрипло вопросил из-за спин опоздавший на шоу Колян. – Галдите, как вороны! Шумите так, что мертвого поднимете!

      – Свят, свят, свят, – тихо сказала мама, глядя на Коляна округленными от испуга глазами.

      – Ты кто – зомби? – прямо спросила сестрица, на всякий случай протягивая руку к свисающей с крюка в потолке вязанке чесночных головок.

      – Не понял? – Колян изумленно крутил головой.

      – Где у нас серебряные вилки? – не сводя с него глаз, громким шепотом спросил у Ирки Моржик.

      – С ума вы все, что ли, посходили! – очнулась от ступора я. – Ну, сказочники! Подумать только, Коля, эти ненормальные записали меня в кровавые убийцы, а тебя – в зомби!

      – Но почему? – удивился Колян.

      – Сейчас я тебе все объясню, – возвращая на место чеснок, поспешила вмешаться сестрица.

      Торопясь и перебивая друг друга, сестра, мама, Ирка и Моржик изложили свое видение ситуации. Я несколько раз порывалась открыть рот, но мне и слова вставить не дали. Колян внимательно слушал и уже на середине рассказа начал обидно хохотать.

      – Пойдем прочь от этих психов! – Схватив веселого «зомби» за руку, я отволокла его обратно в постель.

      Заглянула в надувной загончик к малышу и убедилась, что Масянька крепко спит.

      – Брали бы пример с ребенка, оболтусы, – обиженно ворчала я, забираясь под скользкое покрывало. – Вот, младенец – образец для подражания: среди ночи по дому не бегает, драматических сцен не устраивает, мирно спит и видит приятные сны!

      О том, что первой вылезла из кровати и пошла бродить по дому я сама, я почему-то напрочь забыла.

      Четверг

      Поутру за завтраком все делали вид, что ночного шоу не было. Кажется, даже до сестрицы дошло, что подозревать меня в совершении кровавого преступления было, по меньшей мере, бестактно. Мама предупредительно намазывала для меня бутерброды, Ирка подливала в чашку кипяток, а сестра