Полтора килограмма. Наталья Федоровна Никитина

Может, заедете завтра или в выходные? – предложил я.

      – Мы бы с радостью, но у Анжелики сейчас тренировки каждый день, скоро уже соревнования, —

      виновато вздохнула Натали.

      – Дедушка, а Томас тоже едет, – с сияющими от счастья глазами сообщила мне Анжелика,

      заговорщицки понизив голос. Русые волосы с выгоревшими прядями закрывали ее плечи и спину густым

      струящимся потоком. Легкие волны от расплетенных кос придавали внучке сходство с маленькой

      принцессой. Именно так я ее всегда и называл. Голубые глаза, словно васильки, сияли синевой на загорелом

      личике. Выцветшие на солнце ресницы пушистыми лучиками окаймляли ее лукаво прищуренные глаза.

      Анжелика уже три года занималась фигурным катанием и показывала высокие для ее возраста результаты.

      – Так, кто такой Томас и почему дед его знает, а я о нем впервые слышу? – нарочито хмуря брови,

      возмутился Джим.

      – Ну, не буду же я тебе такие серьезные вещи по Скайпу рассказывать, вот приедешь и всё узнаешь,

      – нравоучительным тоном объяснила девочка.

      Мы с Джимом и Натали засмеялись. Для своих шести лет Анжелика была не по годам рассудительна.

      – Всё, малыш, тебе пора в постель, завтра рано вставать. Целую вас, мои девочки! – Джим послал

      воздушный поцелуй в сторону монитора.

      – Спокойной ночи, мои родные, – улыбнулся я.

      – Спокойной ночи, – Анжелика наклонилась и поцеловала экран компьютера.

      – Пока, – помахала рукой Натали.

      Послышался булькающий звук – и изображение исчезло. Я всё еще продолжал улыбаться, находясь

      под впечатлением от общения с моей принцессой. Казалось, совсем недавно и Джесика была такой же

      маленькой, нежной и чистой, как ангелочек. Я потворствовал всем ее капризам. Джиму повезло меньше: его

      26

      детство пришлось на тот период времени, когда наша семья имела средний достаток. Это позволило

      сформировать в нем сильную личность, способную проявить упорство и терпение для достижения

      поставленной цели и ценить чужой труд. С десяти лет сын каждые каникулы подрабатывал на автомойке, и,

      даже когда я стал зарабатывать более чем достаточно, он продолжал сам обеспечивать свои карманные

      расходы.

      – Пап, держи, – вернул из воспоминаний приятный баритон сына.

      Он протянул мне бокал красного вина.

      С удовольствием пригубив этот божественный напиток и наслаждаясь его послевкусием, я замер,

      глядя на языки пламени, облизывающие белый мрамор камина. Сделав еще глоток, я, хрустя коленями,

      опустился в мягкое кресло. Джим сидел в кресле напротив. Мы молча смотрели на огонь и слушали, как

      мотыльки, летящие на свет наших окон, не щадя себя, бьются о стекла. Где-то в саду надрывался сверчок,

      исполняя свой из века в век неизменный репертуар. Хайаннис погрузился в сонную тишину, нарушаемую

      редкими гудками барж и рыболовецких суден,