Когда часы двенадцать бьют. Алиса Лунина

ясно читалось: «Хоть бы у тебя отобрали все, что есть, включая честь, жизнь и душу, мне на это наплевать». И тут Аля почувствовала, как все, что накопилось у нее в душе за этот трудный месяц: обида на Влада, боль от их разрыва, переживания из-за бытовой неустроенности, усталость и неудачи последних дней, – прорывается наружу. Украденный ноутбук стал последней каплей отчаяния, ударившей Алю по темечку.

      – Может, этот ноутбук – единственное, что у меня было! – разревелась Аля.

      – Ладно вам, – прокашлял незнакомец, кажется, смутившись. – Не надо так переживать. Ну, неприятно, конечно, но не смертельно. В конце концов, можно купить другой компьютер!

      Но Аля, оплакивая свой ноутбук (да что там – жизнь!), была безутешна. Осознав масштаб утраты, «шапочка» занервничал:

      – Да перестаньте… Чем вас успокоить?! Хотите, куплю вам эклер?

      Вот этим эклером он Алю добил, можно сказать, окончательно. Уж лучше бы вообще молчал.

      – Да я сама себе могу эклер купить! – рявкнула Аля сквозь слезы, чувствуя непреодолимое желание его ударить.

      Парень, видимо, уловил ее тайное желание и неодобрительно заметил:

      – Надо же, какая вы нервная!

      Аля, жалуясь неизвестно кому, скорее – мирозданию, со слезами сказала, что в этом ноутбуке, между прочим, было ее тестовое задание, большую часть которого она уже сделала! А теперь вся работа пропала, труд многих дней пошел насмарку!

      – А копировать информацию не пробовали? – спросил «шапочка».

      Аля разозлилась – все-таки какой неприятный тип! – и отрезала:

      – Не пробовала! Просто не подумала об этом…

      – А зря! – веско заметил доходяга в шапке.

      «Убивать надо таких умников!» – подумала Аля и почувствовала, что надвигается новый прилив слез. Точно – в ту же секунду они хлынули потоком.

      – Вот только не надо реветь! – взмолился «шапочка». – Я женских слез терпеть не могу!

      Аля обиделась и от этого мгновенно перестала плакать:

      – Не любит он! Скажите пожалуйста! Я уже заметила, что вы думаете только о себе. А я, между прочим, не какая-нибудь плакса. Тридцать лет не плакала, последний раз, наверное, ревела в роддоме, когда родилась!

      – А зачем вдруг начала? – миролюбиво спросил незнакомец.

      – Накопилось! – честно призналась Аля. – Когда-нибудь терпение заканчивается! А еще когда видишь себя, как сейчас, со стороны, тридцать первого декабря, в канун Нового года, препирающейся с каким-то малосимпатичным субъектом, то понимаешь, что вся твоя жизнь не удалась, и начинаешь реветь. За все тридцать лет, в течение которых ты еще на что-то надеялась!

      – Ну спасибо! – хмыкнул незнакомец и закашлялся.

      – Ну пожалуйста! – парировала Аля. Как он уже достал со своим кашлем!

      Она развернулась и пошла к выходу. На улице Аля остановилась, слезы застилали глаза, в носу хлюпало. Она порылась в сумке в поисках носового платка.

      – Держите! – сказал ей кто-то и протянул белый платок. Аля подняла глаза и увидела перед собой этого… в шапочке. Она машинально взяла платок,