Люди и Нелюди. Виктор Костин

про свою мечту, этого знаменитого болиста сезона. Честное слово, я порадовалась, как будто я самая ярая болельщица этой игры.

      Оказывается, Витоли хорошо рисует, думала, это чужие рисунки у него, нет, оказалось, он свои показывает, а у мальчика несомненный талант. Потом зацепились за время, что лишние пять минут, чуть не поссорились. Вроде, я переработала, а мы только на два часа договаривались.

      Мне опять неудобно стало, ну да, чай перепила, надо бы им доплатить мне за это, ага. Хорошо, он сам сообразил и стал предлагать остаться на ужин, может, всерьез, а может, лишь бы разрядить обстановку. Хотя, зная его, может, и правда всерьез. Хоть есть и хочется немножко, совести совсем нет, пирожные ведь все сама слопала и печенья половину. Вот еще и на ужин хочу остаться – это уже очень серьезно, и мне нельзя никак. Решительно отказываюсь, и он провожает меня до паровичка. Фух, а ведь это только первое занятие, никогда не думала, что репетиторство – это все настолько сложно.

      Часть 11. Витоли-Сергей

      Поднимаюсь по лестнице к себе домой. Да, это теперь я здесь живу, все никак к этому не привыкну. Теперь никаких подъемов, рейдов по горам, ночных десантов черте куда и… старых друзей, мда-а, ладно, не будем о грустном, будем жить.

      Вот есть хочу, те пять печенек ни туда ни сюда для меня. Готовить сейчас мама будет. Уже как-то начинаю привыкать – мама, папа, но удобно это, что значит детство – никаких тебе забот, учись только, сынок. Разве это трудно? Поставил чашку с печеньем на кухню, перемыл посуду.

      Проштудировал память реципиента. Да, паренек уборкой и помывкой посуды не заморачивался никогда. Ничего, сейчас быстренько приберу на место, никто и не заметит, что и где брал. Перетер насухо, подправил, все так и было… вроде. Позаниматься, что ли, ведь кроме этой руси много и других тем, что там у меня на завтра.

      За этим занятием пришли родители, шумные и веселые сегодня. Поглядели на меня и поинтересовались, как прошли первые занятия с репетитором Бригидой Петовной. Сказал или даже, скорее, бодро отрапортовал: «Я хорошо, я старался», – и показал диктант, где были подчеркнуты ошибки. Оценив мой или скорее наш совместный труд, стали допытываться: я ей хотя бы чаю предложил?

      Пока думал, что сказать-то, промухал время и мать сразу вникла, что я лопухнулся и даже ничего не предложил нашей гостье.

      Мне немного попеняли и сказали, в следующий раз мы купим что-нибудь сами, а ты это предложишь ей, а то нехорошо совсем получается – мы не гостеприимные, а для дворян это лишение чести и позор на весь род.

      «Это загнули, – думаю про себя, – но если…, все равно нехорошо вышло, такой косяк на репутацию дворянина».

      Пришлось делать вид, что краснею, и пообещать клятвенно даже, что в следующий раз… я обязательно. Увидев на кухне печенье: а это откуда? Купил? А почему не предложил? Стал уже целенаправленно мекать, бекать.

      Долго ругали. Стерпел, ничего, переживу, это не страшно.

      На ужин в наказание дали есть первое, делал вид, что очень мне не нравится. Мама даже хотела простить ребенка, но отец