Мальчик по имени Рождество. Мэтт Хейг

пока не подошёл совсем близко.

      Я знаю этого медведя!

      К несчастью, Николас признал в медведе старого знакомого как раз в тот миг, когда наступил на сухую ветку, и та оглушительно треснула у него под ногой. Медведь вскинул голову и уставился прямо на мальчика.

      Николас почувствовал, как кто-то крепко схватил его за руку. Обернувшись, он увидел отца.

      – Ты что творишь? – сердито прошипел Джоэл, больно сжимая плечо мальчика. – Помереть захотел?

      Вдруг отец его отпустил.

      – Стань лесом, – прошептал Джоэл. Он всегда так говорил, когда их подстерегала опасность. Николас не знал, что именно нужно делать, и поэтому просто стоял неподвижно. Но было поздно.

      Когда Николасу едва исполнилось шесть, он вместе с матерью – своей весёлой, розовощёкой, звонкоголосой матерью – пошёл за водой к колодцу. Там они увидели этого медведя. Мать сказала Николасу бежать к дому, и Николас побежал. Мать осталась.

      Отец покрепче перехватил топор, но мальчик заметил, как дрожат его руки. Джоэл задвинул сына себе за спину – на случай, если медведь на них бросится.

      – Беги, – сказал он.

      – Нет. Я останусь с тобой.

      Сложно было угадать, собирается медведь гнаться за ними или нет. Возможно, зверь был слишком стар. Но зарычать он зарычал.

      В тот же миг раздался свист, а Николас почувствовал, как что-то щекотнуло его по щеке. Секунду спустя стрела с серым оперением воткнулась в дерево рядом с головой медведя. Зверь опустился на четыре лапы и, переваливаясь, заспешил прочь.

      Николас и Джоэл оглянулись, пытаясь рассмотреть неведомого лучника, но за соснами никого не было видно.

      – Наверное, охотник, – предположил Джоэл.

      За неделю до этого они нашли в лесу лося, в боку у которого торчала точно такая же стрела с серыми перьями. Николас упросил отца помочь несчастному животному. Перед тем как вытащить стрелу, Джоэл долго прикладывал к ране снег.

      Какое-то время они ещё таращились на деревья. Где-то в лесу хрустнула ветка, но таинственный охотник так и не показался.

      – Ладно, Рождество, пойдем, – окликнул его отец.

      Николаса давненько так не называли.

      Когда-то отец шутил, и веселился, и всем давал прозвища. Мать Николаса он прозвал «Пряничком», хотя на самом деле её звали Лилья, а Николаса – «Рождеством», поскольку тот родился двадцать пятого декабря. Джоэл даже вырезал прозвище сына на спинке его деревянных саней.

      – Пряничек, ты только посмотри на нашего маленького рождественского мальчика!

      Теперь отец его так уже не зовёт.

      – Придумал тоже, подглядывать за медведями! – проворчал он. – Держись рядом со мной. Какой же ты ещё ребенок.

      Почти час по лесу разносились только удары топора. Наконец Джоэл остановился и присел на пень.

      – Давай помогу, – предложил Николас.

      Отец поднял левую руку.

      – Вот что случается, когда одиннадцатилетние берутся за топор.

      И Николас снова уткнулся в землю, выискивая грибы. Интересно, быть одиннадцатилетним когда-нибудь станет весело?