Любовь на Рождество. Лесия Корнуолл

в башне, – сказал Иан и принялся торопливо подниматься по лестнице. Пенелопа смотрела вслед ему, стоя у подножия.

      Иан вдруг поймал себя на мысли, что он спасается бегством, совсем как Алана. Он стиснул зубы и продолжал свой путь наверх. Нет, он никуда и не думал бежать.

      Несомненно, его кузина сейчас направится прямиком в комнату его тетушки. Вдвоем мать и дочь примутся строить планы следующего этапа его поимки, решать, как поставить его на колени – точнее, на одно колено. Его сочтут упрямым и неотесанным, а на самом деле он просто опасается за чувства Пенелопы и свои собственные. Так или иначе, ему придется смириться с неизбежным и найти способ произнести те самые слова.

      Но только не сейчас – может, через день-другой. После того как уедет Алана Макнаб.

      Глава 8

      – Элизабет, просыпайся! – Фиона потрясла за плечо кузину.

      – Который час? – сонно пролепетала Элизабет. – Наверное, рано, еще даже не рассвело.

      Фиона не переставала удивляться: неужели в Англии принято спать допоздна?

      – Уже почти десять. А темно снаружи из-за непогоды. Иан, к счастью, вернулся, и ты не поверишь – у нас гости, как и сказала Энни!

      – Кто? Твоя истинная любовь? – пробурчала Элизабет, ныряя с головой под одеяло. Но Фиона решительно стянула одеяло с кузины, и та сжалась в комочек, взвизгнув от холода.

      Фиона скрестила руки на груди.

      – Может, даже истинная любовь, только не моя. Она красива, молода и вдобавок сестра графа.

      Элизабет разом открыла глаза.

      – Правда? Откуда же она взялась?

      Фиона схватила подушку, прижала к груди и обняла.

      – Она сбилась с пути, ее чуть не занесло снегом, а Иан спас ее. Так романтично, правда?

      – Да… – Элизабет вздохнула и села на постели, ее глаза взволнованно заблестели. – Говоришь, кто она?

      – Ее зовут Алана Макнаб. Энни говорит, привезти ее сюда было все равно что пустить кошку к голубям, – повторила слова старухи Фиона.

      Элизабет нахмурилась.

      – К каким еще голубям? – Приподняв брови, Фиона подождала, когда до кузины дойдет смысл ее слов. – А-а, ты про Пенелопу! Голубка Пенелопа… – она захихикала.

      – Вот именно, – лукаво усмехнулась Фиона.

      – Она хорошенькая?

      Фиона вздохнула.

      – Да, очень.

      – Блондинка или брюнетка?

      – Брюнетка, – сообщила Фиона.

      Элизабет вздохнула.

      – Тогда хорошо. Англичане предпочитают блондинок – так мама говорит, не мне, конечно, а Пенелопе, потому что она у нас украшение семьи, а у меня волосы мышиного цвета. А глаза?

      – У нее их два, – сострила Фиона.

      – Я про цвет, глупая.

      – Цвета шотландского нагорья морозным утром – золотисто-коричневые с серебром, – объяснила Фиона.

      – А у Пен просто голубые. Она пухленькая или тоненькая?

      – Стройная, но… – Фиона сделала выразительный жест руками перед собственной плоской грудью. Элизабет вытаращила глаза. – И ноги у нее тоже красивые – вернее, красивая та нога,