Спят усталые игрушки. Дарья Донцова

молодости из-за этой моей особенности возникало много проблем. Веселых студенческих сборищ, где бидонами выпивались сомнительные напитки «Солнцедар» и «Горный дубняк», я избегала, как чумы, прикидываясь примерной маменькиной дочкой. Сложнее пришлось на работе.

      В нашем заштатном институте после каждого заседания кафедры устраивалось застолье. Стоило мне в первый день прийти на службу, как коллектив радостно загудел. Я купила несколько бутылок «Московской» и килограмм вареной колбасы. Сели, налили, опрокинули… Потом главный алконавт, профессор Радько, грозно спросил, указуя перстом на мою полную рюмку:

      – Почему не трогаем?

      – Не употребляю, – категорично заявила я.

      Повисло тягостное молчание. Шел 1980 год. И у всех в голове возникло только одно предположение: на работу прислали стукачку. Сейчас дождется, пока все напьются, расслабятся, разболтаются, а потом побежит куда надо докладывать, кто какие анекдоты травил…

      Глядя в изменившиеся лица коллег, я безнадежно сказала:

      – Ладно, эту рюмку выпью, только домой потом отвезите.

      В Медведково меня доставил на своей машине лично профессор Радько. Он же вызвал «Скорую помощь» и даже заплатил докторам за «реанимацию». С тех пор меня никогда пить не заставляли. На стол коллеги водружали бутылку лимонада «Буратино» и приговаривали:

      – Это, Дашка, тебе. Посудку потом помой, трезвая ты наша.

      Не пристают ко мне с предложением выпить и близкие приятели, но с незнакомыми людьми начинаются сложности.

      Вот и сейчас толстый мужик громовым голосом заявил:

      – Не уважаете нас, за покойницу не подняли.

      Но я теперь умею отбиваться.

      – Язва желудка замучила.

      Обычно подобного заявления хватает, чтобы отвязались, но не в этот раз.

      – Так некоторые язву водочкой лечат, – настаивал мужчина, – давайте, а то обидимся…

      – Отстань, Лешка, – велела Надежда.

      – Нет, пусть выпьет за Нинельку, чтоб земля ей пухом, – не успокаивался Алексей.

      – Ладно тебе, – вмешалась незнакомая женщина, – чего привязался.

      – Нет, – уперся захмелевший мужик, – пока не опрокинет, из-за стола не выпущу.

      – Вот идиот, – в сердцах воскликнула Лиана, – не обращай на него внимания. Пойдем, вынем пирог из духовки.

      Полная благодарности, я побежала за ней на кухню. Мне вручили большой поднос с кулебякой. Стараясь не уронить изумительно пахнущий кулинарный шедевр, я задом попятилась в прихожую, аккуратно стала разворачиваться и услышала стук входной двери.

      – Что тут происходит? – раздался недовольный молодой женский голос.

      Странный вопрос для пришедшей на поминки. Я попробовала разглядеть новую гостью, но в маленькой прихожей почти непроглядная темнота.

      – Да вы пройдите в комнату, – велела я, с трудом удерживая тяжеленный пирог, – там все.

      – Ладно, – грозно сообщила женщина.

      Я снова пошла