Спасибо, что ты есть. Яна Белова

ты, я о тебе не знаю даже такой ерунды.

      – У меня тоже есть поддельный зуб, ты сидишь у меня дома, соответственно, прекрасно видишь всё сам: ни собственного дома, ни атрибутов социальной успешности, ничего, ни прошлого, ни будущего.

      – Не кокетничай, у тебя же есть машина, это же показатель статуса, разве нет?

      – Ах, да, забыла, могу стучать себя пяткой в грудь, доказывая, что – аз есмь «апер мидл класс», – улыбнулась Марина. – Так ты иностранец? Какой стороны?

      –Я гражданин Великобритании и России тоже. Я вырос там и надеюсь там закончить свои дни. Здесь у меня часть семейного бизнеса, которую я закрываю. После того как завершу все дела, я уеду.

      – И сколько тебе еще до завершения?

      Он пожал плечами.

      – Месяц, может, два.

      Внутри что-то больно кольнуло. Так мало. Что такое месяц или два?

      – Ты скажи, когда я должен буду уйти, я не чувствую ситуацию, я не понимаю, где кончается грань приличия, – попросил Лекс, глядя на часы.

      – Я не хочу, чтобы ты уходил, и не хочу сводить этот вечер к сексу, хотя это было бы логично, – грустно улыбнулась Марина.

      Он уткнулся в ее колени, беззвучно смеясь.

      – Ты странная.

      – Да, я такая, – изобразила она героиню популярного сериала.

      – Я тоже не хочу уходить, Богард вполне способен обойтись без меня несколько часов.

      На кухню пришла рыжая пушистая кошка, сонно взглянула на людей на диване, потянулась и красноречиво уселась рядом с пустой миской.

      – Василиса, познакомьтесь, – хмыкнула Марина, с видимой неохотой отдирая себя от спинки дивана, – ее величество надо покормить, – она осторожно освободила свои ноги, почти что домашним привычным жестом приобняв Лекса за плечи, ловко перемахнула через него, не задев, – пойдем в комнату, а то тут совсем тесно…

      – Ты не куришь? – смущенно спросил Лекс, вытягивая из кармана висевшего на двери пиджака пачку сигарет.

      – Редко, но ты кури, если хочешь, здесь или можем кальян в зале зарядить, у меня табак капучино…

      Лекс тут же согласился на кальян. К кальяну нашлась бутылка «Мартини».

      В какой-то момент Марина вновь почувствовала себя девочкой-подростком, пригласившей к себе парня домой в то время, пока родители пололи картошку на даче. Странно было осознавать, что она пьет «Мартини», сидя на подушках в гостиной в компании едва знакомого человека, довольная как кошка и абсолютно безразличная к тому, что будет на следующий день. Она смотрела на расслабленного и по виду настолько же, как она сама, довольного Лекса, безуспешно пытаясь понять, что именно ее так уж зацепило в нем. В ответ просилось подростково-максималистское «всё». Он отличался от всех знакомых ей мужчин, а вот чем отличался, сформулировать она не смогла бы.

      – У тебя есть девушка? – спросила она, тщетно изображая равнодушие.

      – С последней я расстался в тот вечер, когда ты возила меня по больницам, – почти что зевнул он, явно желая снять с нее груз возникшей неловкости, – она сообщила мне, как я не прав, мне было лень ругаться, я просто