Три кварка (из 2012 в 1982). Владимир Тимофеев

я полагаю? – закончив осмотр и решив, что пора, обратился Михаил Дмитриевич к оторвавшемуся, наконец, от бумаг гражданину в халате.

      – Да, это я, – пригладив растрепанную шевелюру, ответил Синицын. – А вы…

      – Смирнов Михаил Дмитриевич, – представился подполковник. – Я вам в воскресенье звонил. Если не ошибаюсь, мы с вами договаривались как раз на сегодня в одиннадцать.

      – Я помню, – буркнул доктор наук, указывая на ближайшее офисное кресло с колесиками. – Присаживайтесь, товарищ Смирнов.

      Михаил Дмитриевич лишь хмыкнул, услышав это не слишком привычное в «бизнес-среде» обращение, однако, садиться не стал, отодвинув стул в сторону.

      – А знаете, Александр Григорьевич. Может, мы лучше немножечко прогуляемся? Воздухом свежим подышим, туда-сюда?

      – Воздухом, говорите? – усмехнулся ученый, перехватив хоть и быстрый, но весьма красноречивый взгляд, брошенный собеседником на лаборантов, что возились с установленным на столе-верстаке оборудованием. – Ну что же, извольте.

      Поднявшись с места, Синицын снял халат, аккуратно повесил его на спинку кресла и, подхватив портфель, двинулся на выход из кабинета. Жестом приглашая посетителя следовать за ним.

      На улицу, впрочем, мужчины так и не вышли.

      Остановившись возле соседней двери и привстав на цыпочки, Александр Григорьевич приложился нагрудным карманом пиджака к считывающему устройству. В серой коробочке что-то пискнуло, щелкнул, открываясь, замок, стальное полотно дрогнуло, на полпальца отходя от коробки.

      – Можете не волноваться. Здесь нам точно не помешают, – констатировал доктор наук и лауреат, входя в лишенную окон комнату и устраиваясь за переговорным столом. – Итак. О чем вы хотели поговорить, товарищ Смирнов?

      Через пару секунд он насмешливо глянул на телефон, выложенный подполковником из борсетки, и добавил с интонацией уставшего от жизни философа:

      – Не стоит. Помещение защищено от прослушивания, а под диктофон я никому и ничего говорить не буду.

      Михаил Дмитриевич пожал плечами, демонстративно вынул аккумулятор из сотового и показал ученому свой «вездеход».

      – Так вы, значит, тоже из этих? – скривился Синицын, рассмотрев на удостоверении звание собеседника. – Чего ж вам неймется-то все? Меня и так ваши коллеги часа четыре мурыжили, мозги высасывали, а теперь, выходит, по-новой все начинается?

      – Не путайте меня с действующими сотрудниками, – успокоил Смирнов набычившегося было ученого. – Я уже давно в запасе, и мой интерес в этом деле ограничивается исключительно проблемами Андрея Николаевича. В смысле, как вернуть его в нормальное состояние.

      – А вы что, его адвокат? – язвительно поинтересовался визави подполковника. – Или, может быть, личный доктор?

      – Увы, – развел руками Михаил Дмитриевич. – Всего лишь коллега по работе. А еще, смею надеяться, друг.

      – Друг?

      – Да. Именно друг. Но если у вас по этому поводу есть кое-какие сомнения, то могу напомнить, ну, скажем, Владивосток-87,