Наёмник. Дмитрий Луговой

весьма полезно!

      Ёзита опять надула губки, но на этот раз еще и покачала головой, что означало крайнюю степень скептицизма.

      – Не переживай! – Хикилай подошел и обнял свою любовницу. – Я избавлюсь от него, как только мир будет у наших ног. – Тут он вспомнил о возможном предательстве и добавил: – Или раньше, если выяснится, что это из-за него аль-Зубия не взял Тиянские копи!

      ***

      Трил в очередной раз дернул цепь. Бесполезно: гномы надежно ее закрепили, так что ни вырвать ее из каменной кладки стены, ни вытащить ногу из кандалов (это юный страж тоже пробовал сделать) не представлялось возможным.

      Тем не менее, время от времени Трил все-таки пытался сделать либо то, либо другое, просто для того, чтобы не отчаяться. Они находились в плену уже трое суток, и никакого выхода из этой ситуации не было.

      В первые два дня их вообще не кормили, просто бросили в грязной, провонявшей крысами и нечистотами, камере и оставили, как будто забыли. Лишь утром вчерашнего дня их, наконец, покормили (если пол-литра пустой похлебки на четверых можно назвать едой) и велели сидеть тихо и не пытаться сбежать.

      – Прекрати! – устало попросила Трила Иланиэль, когда он вновь собрался дернуть цепь. – Забыл уже, чем это кончилось для Аданиэль?

      Юноша отпустил цепь и опустился на пол. Аданиэль увели около шести часов назад после того, как она, сдирая кожу до мяса, попыталась вытащить ногу из кандалов. Ей это почти удалось, но тут в камеру ворвался гном-стражник, оглушил эльфийку ударом кулака в висок, после чего освободил от оков и унес в неизвестном направлении.

      После Трил и Иланиэль несколько раз пытались выяснить у сменившейся страже, где их подруга и соратница, но северные гномы лишь насмешливо отвечали, что теперь-то грязная эльфийка узнает, что ждет того, кто попытается помешать Великому Хикилаю завоевать мировое господство.

      – Как вы думаете, Аданиэль еще жива? – спросил своих сокамерниц Трил.

      Иланиэль лишь неуверенно пожала плечами, а Хиданиэль и вовсе никак не отреагировала на этот вопрос. Если уж на то пошло, то она и до этого никак не реагировала на разговоры между Трилом и ее соотечественницами. Она с первой минуты пребывания в камере села на пол, подтянула ноги к груди, обхватила их руками (то ли ей было холодно, то ли так она прикрывала свою наготу) и вставала лишь для того, чтобы поесть и справить нужду.

      – Хиданиэль! – позвал эльфийку Трил. – Ты в порядке?

      Никакой реакции в ответ. Трил повернулся в сторону Иланиэль. Та с беспокойством взирала на свою подругу, но на вопросительный взгляд юноши лишь пожала плечами.

      – Хиданиэль! – вновь позвал сокамерницу юный страж. – Ты меня слышишь?

      – Слышу! – шмыгнув носом, ответила эльфийка. – Только лучше бы не слышала!

      – Не понял? – нахмурился Трил и вновь оглянулся на Иланиэль.

      Лучница и по совместительству лекарь была поражена словами подруги не меньше, чем он.