Двери 520. Святослав Элис

в прокат блокбастеры. Не то чтобы я была поклонницей массового кино, просто я всегда выбирала первый попавшийся сеанс, не вникая в подробности, и попадала на такие вот зрелища.

      Иногда на меня нападало желание просвещения, и я прочитывала на планшете треть какой-нибудь случайно подвернувшейся под руку книги. Но толку от этого было мало. Я редко дочитывала что-то до конца. В какой-то момент я понимала, что запуталась в именах и фамилиях и уже не улавливаю, что и почему происходит в сюжете. Моё сознание просто скользило по буквам, проговаривая внутренним голосом слова, но не воспроизводя стоящих за ними образов.

      Чтобы не сидеть весь день дома, примерно в одиннадцать вечера я вставляла в уши наушники, включала на айфоне ритмичную музыку, выходила из дома и пробегала круг вокруг своего квартала. После этой десятиминутной пробежки я, абсолютно удовлетворённая, возвращалась домой и выпивала несколько чашек чая с мятой. На этом день можно было считать прожитым.

      Я всегда тщательно чистила зубы. Сначала пастой, потом струёй воды из ирригатора и наконец на тридцать секунд отдавалась во власть мятного ополаскивателя. После я ложилась в постель, пятнадцать минут читала с телефона чьи-то посты в соцсетях, иногда мастурбировала, ничего особенного не представляя и не испытывая от физиологического спазма особого удовольствия, и наконец засыпала.

      Я думаю, что в течение этих одинаковых, словно клонированных, выходных какая-то глубокая, скрытая часть меня уже знала, что это не продлится вечно. Это неосознанное предчувствие отдавалось горечью на дне вечерней чашки чая. Скальные породы моего сознания уже копили в себе напряжение, чтобы разразиться трещиной, отделившей в итоге меня сейчас от меня тогдашней.

      Может быть, именно эта горечь неосознанного предвкушения заставляла меня видеть во сне дверь. Раз за разом тот сон практически не менялся. Я стояла обнажённая на холодном кафеле прихожей. Передо мной была дверь. Во сне она казалась неправдоподобно большой, от неё исходила какая-то особенная, еле ощутимая, но очень пугающая вибрация. Дверь медленно и как-то неестественно, словно в другом измерении, открывалась и закрывалась. Я стояла обездвиженная и наблюдала за этим. Так проходило несколько минут. Затем наконец дверь с гулким стоном захлопывалась, обдавая моё лицо потоком холодного воздуха.

      Моё тело немело, превращалось в живую тюрьму из закостеневшей плоти. Дверь начинала медленно покрываться сетью вязкой паутины. Она зарастала так, что я уже не видела обивку, только бесконечную липкую массу. Паутина ложилась на лицо, её становилось всё больше и больше, я чувствовала, что не могу дышать. Дверь вновь начинала открываться и закрываться, и в проёме я видела бесконечную массу паутины, которая втекала в квартиру, чтобы затопить всё, замуровать и растворить меня. Слова, которые я пыталась говорить, настолько мучительно замедлялись, что тонули сами в себе, словно чёрная дыра.

      Я просыпалась всегда в самый мучительный момент, глотая ртом