Наследник славы. Часть 2. Невольничий берег вселенной. Алексей Евгеньевич Янкин

всё нет.

      – Время Праздника Выбора? – переспросил Роман, бывший все еще в прострации от увиденного, – Какого выбора?

      – Это волосатое отребье считает, что мы приходим к ним для того, чтобы выбрать самых достойных и умелых и забрать к себе туда, за небо, – Ту-Гиддо тычет вверх тремя пальцами. Толпа встречающих при этом радостно взвывает. – Забрать их в наш счастливый мир для долгой безмятежной жизни, где нет никакой работы, нет никаких проблем. Нет никаких обязательств друг перед другом. Только игры и развлечения.

      – Почему они так считают?

      – Потому что им так сказали. – безразлично отвечает Ту-Гиддо.

      – Кто сказал?

      – Мы сказали. – повар удивлен тупостью раба.

      – А мы… мы их забираем… чтобы съесть! Ведь это именно их мы и едим? – уточнил Роман, надеясь, что старший повар опровергнет его ошибку. Но тот лишь заклокотал, смеясь:

      – Да. Это именно они, тцоп-виши. Скотина матороканцев. А скотина, она и есть скотина. Живут как дикие животные, кормятся на полях. Жрут всякую свежую зелень. Ткань для одежды выделывают из коры деревьев. Дома строят из древесины. Зато и мясо прекрасное нагуливают. Чистое, ароматное, вкусное. Без всякой химической гадости. На что они еще годны?

      Роман не в силах больше вымолвить ни слова. Он почти убедил себя, что тцоп-виши, это действительно животные. А теперь… Какие же это животные?! Вскоре, миновав по желтой кирпичной дорожке две-три небольших живописных рощицы из совершенно одинаковых невысоких деревьев, они оказались у околицы самой что ни на есть настоящей деревушки. Та состоит из трёх десятков одинаковых квадратных белёных домиков без окон, с плоскими крышами и закрывающимися лишь на ночь дверьми-занавесками, беспорядочно раскиданных вокруг центральной, утоптанной множеством ног земляной площадки. Перед каждым домиком вкопаны аккуратненькие лавочки, заботливо разбиты клумбы со всё теми же зелеными травянистыми кустиками. Вон что-то похожее на качели. А это явно детская песочница.

      Желтая кирпичная дорога заканчивается у первой хижины. Из домиков высыпало не меньше сотни тцоп-вишей и замахало поднятыми руками. Они радостно галдели, пока один из пришедших с гостями не закричал, перекрыв общий гвалт. Все замолчали. Кричавший стал что-то говорить, показывая время от времени обеими руками то на пришедших, то вверх. Морды тцоп-вишей, похожие на комичные земные четырехглазые маски с пятачками вместо носа, довольно растягивались в улыбках. Два передних глаза прикованы к оратору, два боковых беспрестанно зыркают по сторонам, ни на секунду не останавливаясь на одном месте. Наконец гостей проводили в один из домиков, состоявших из единственной комнаты. Дощатый струганный пол, такой же потолок, сквозь узкие щели которого просвечивает «небо». И широкие низкие лавки вдоль трех стен. Ни печей, ни столов, ни шкафов. Всё имущество хранится в сундуках под откидывающимися вверх крышками-лежанками