Пламенные сердца. Сергей Чехин

встали на колени друг напротив друга, разделенные ярким пламенем. Поздним вечером храм пустовал, и никто не мог помешать таинству.

      – Сегодня мной овладел гнев, далекий от праведного, – сказал странник, неотрывно смотря прямо в огонь.

      – Кто или что вызвал его? – раздался шелестящий голос с той стороны постамента.

      – Близкому мне человеку причинили сильную боль.

      – Это сделали смертные?

      – Да, иначе я бы разрубил их на мелкие кусочки.

      – Успокойся, брат. Твое сердце гремит как набат. Давай повторим строки Пресветлого Писания, где упоминается гнев.

      Мужчины сложили ладони перед собой и вместе забормотали:

      – Гнев – дверь на Ту Сторону. Гнев – маяк для Тьмы. Гнев, направленный на смертные души, несет только зло, а рядом со злом неотрывно шествует Тьма. Гнев придает каплю сил, а отнимает сторицей. Гнев ослабляет дух, и сквозь него, как через решето, устремляется Тьма.

      В храме воцарилась тишина, нарушаемая лишь потрескиванием свечи. Вскоре священник продолжил:

      – Но нельзя отринуть одно чувство, даже самое темное, не заменив иным, светлым. Чем нужно замещать гнев, брат?

      – Милостью.

      – Что дарует нам милость?

      – Спокойствие.

      – Зачем нам нужно спокойствие?

      – Для постижения беспристрастия.

      – Ради чего мы стремимся к нему?

      – Чтобы в гневе не покарать невинных.

      – Молись, брат, пока свежая капля воска не прольется на пол. Успокой душу, и это убережет от необдуманных поступков. Да озарит Свет тебя и твоих близких.

      Бондарь вернулся домой засветло в сопровождении отряда опытных стражников. Жил он в роскошном двухэтажном срубе неподалеку от северных ворот. В отличии от большинства домов, вплотную липших друг к дружке, жилье сотника окружал просторный двор с клумбами полевых цветов, а толстенному забору позавидовал бы и острог.

      У мощных бревенчатых ворот дежурила пара крепких парней в кольчугах и остроконечных шлемах. Когда хозяин отослал охрану и миновал калитку, к нему бросилась свора кудлатых волкодавов – целых пять голов, настоящее клыкастое войско, способное за считанные секунды расправиться с шайкой ворья.

      Услышав заливистый лай, на крыльцо выглянула красавица жена – полнотелая молодуха с румяными щеками и тугой русой косой. Она носила не сарафан, как местные девушки, а расшитое золотом красное платье с глубокими разрезами на бедрах – подарок знатного турского купца, везшего на север кое-что запрещенное, и потому вынужденный дать солидную взятку.

      – Пожрать готово? – вместо приветствия раздраженно бросил бородач.

      Жена кивнула и скрылась за дверью. Бондарь велел псам сторожить двор и вошел в светлицу с ворсистым ковром на полу, дорогими картинами на побеленных стенах и мебелью из черного дерева. Стол тут был не длинный, как в любой другой ладинской избе, а круглый, и стоял подле окна, а не рядом