Завещание великого шамана. Александр Колупаев

и задумчиво рассматривал раскрашенные в веселые тона корпуса цехов.

      – Дела семейные улажу и вернусь, думаю, за недельку управлюсь…

      – Так у тебя семья вроде как в Питере, дядя вроде один только?

      – Да, дядя и тетя! Вот ещё и брат на Алтае, зовет познакомить с отцом.

      – Отец объявился?! И брат?

      – Да нет! Это не родной брат. Я раненого сослуживца из боя вынес, вот мы с той поры и побратались… Неудобно получилось, год назад ещё обещал быть у него, а все никак собраться не мог…

      – Ничего, раз так, поезжай и не волнуйся там, все сделаем в лучшем виде! Представим макет, и администрацию порадуем, и архитекторов поторопим. Вот только ты, Петрович, заставь Алексея патлы причесать, да галстук надеть! А то будущий главный инженер как хиппи какой-то ходит!

      – Причем здесь моя прическа?! – запротестовал Алексей – А галстук меня давит, ходишь как с петлей на шее!

      – Ничего, походишь, попривыкнешь! Для дела ведь надо! – прервал я их перепалку.

      Запищал зуммер внутреннего коммутатора.

      – Да, Геннадий Николаевич, я слушаю вас!

      – Билет до Новосибирска, так ближе до Горно-Алтайска, рейс шестьсот сорок два, время отправления четырнадцать тридцать, место шестнадцать, правда с пересадкой в Новосибирске, на самолет местных авиалиний, но место бронируется.

      – Спасибо, Геннадий Николаевич, спасибо! Ну, вот слышали – четырнадцать тридцать, время отправления. Значит так, мою машину возьмете себе, вам на согласование, да на представление надо. Я доберусь до аэропорта на такси.

      Глава вторая

      Самолет, мягко подвывая турбинами, разворачивался у здания аэропорта. Я с любопытством всматривался в проплывающие за иллюминатором здания, частично скрытые буйной зеленью деревьев, довольно многочисленные для сурового климата этих мест. Всё пытался рассмотреть в толпе встречающих Николая. Так как мой багаж состоял только из одной ручной клади, я сразу направился к выходу в город. Не успел сделать несколько шагов, как очутился в медвежьей хватке объятий Николая.

      – Санья! – во, даже то, как он коверкает мое имя, до сих пор осталось прежним, – Брат, как я рад тебя видеть!

      – Колян, я тоже рад, только отпусти, чертяка, а то ребра сломаешь!

      Отпустил. Пожали руки и, коснувшись лбами, замерли в молчании. Дохнуло, накатило училищем, десантурой и палаточно-походным бытом прошлых лет.

      – Рад, очень рад тебя видеть! Поверь, отец обрадуется очень!

      – Как он? – помня о последнем разговоре с Николаем, спросил я. – Что говорят врачи?

      – Какие врачи? Ты чё, Санья, у нас в аиле одна фельдшерица, да разве поможет чем она? От старости лекарства нет! Старик у меня с двадцатого года, нынче девяносто четыре стукнуло. Заладил, зови названого брата, хочу перед смертью назвать его младшим сыном. Обряд анукай делать буду.

      – Что за обряд такой? – Николай сноровисто прилаживал какие-то тюки, баулы и чемоданы в багажник потрепанного УАЗика.

      – Это что-то вроде передачи наследства или власти.

      – А