Главная тайна горлана-главаря. Сошедший сам. Эдуард Филатьев

В передовице говорилось:

      «Мы выпустили первый номер "Нового Лефа".

      Зачем выпустили? Что нового? Почему Леф?

      Выпустили потому, что положение культуры в области искусства за последние годы дошло до полного болота.

      Рыночный спрос становится у многих мерилом ценности явлений культуры».

      Последняя фраза и в начале XXI века звучит весьма актуально.

      Были в передовой статье и такие слова:

      «Леф – журнал – камень, бросаемый в болото быта и искусства, болото, грозящее достигнуть самой довоенной нормы!»

      Заканчивалась передовица так:

      «"Новый Леф" – продолжение нашей всегдашней борьбы за коммунистическую культуру.

      Мы будем бороться и с противниками нашей культуры, и с вульгаризаторами Лефа, изобретателями "классических конструктивизмов" и украшательского производственничества.

      Наша постоянная борьба за качество, индустриализм, конструктивизм (т. е. целесообразность и экономию в искусстве) является в настоящее время параллельной основным политическим и хозяйственным лозунгам страны и должна привлечь к нам всех деятелей новой культуры».

      Готовясь к вояжу

      Как бы желая проверить, правильно ли переориентировались лефовцы, торжественно объявившие в журнале «Новый Леф» о том, что они начинают бросать камни «в болото быта и искусства», Маяковский решил вновь выступить в разных городах Союза.

      Павел Лавут:

      «Это было в январе 1927 года. Я советовал дождаться навигации, чтоб соединить приятное с полезным. "Сейчас морозные дни. Придётся передвигаться и в бесплацкартных вагонах. Утомительные ночные пересадки…", – говорил я Маяковскому. Но он продолжал настаивать, и меня буквально ошарашил:

      – Во-первых, не люблю речных черепах, а во-вторых – это не прогулка, а работа с засученными рукавами».

      В самом начале января лефовцы написали заявление в главный партийный орган страны. Документ, подписанный Владимиром Маяковским и Сергеем Третьяковым, был вручён лично Глебу Максимилиановичу Кржижановскому, председателю комиссии по улучшению быта писателей.

      «В отдел печати ЦК ВКП(б)

      В комиссию по улучшению быта писателей

      В Федерацию объединений советских писателей

      От литературного объединения ЛЕФ

      Заявление

      Писатели Лефа настаивают на включении в "Федерацию объединений советских писателей" объединения Леф на равных основаниях с 3 уже вошедшими союзами (ВАПП, Союз писателей и Союз крестьянских писателей) и на предоставлении Лефу 7 мест в совете Федерации».

      Поданный в ЦК документ завершал «список работников Лефа» – 38 фамилий, после которых стояло: «и мн.<огие> др.<угие>».

      Лили Брик в списке не упомянута. Зато после Сергея Эйзенштейна, Дзиги Вертова и Сергея Юткевича (двадцать восьмым работником Лефа) назван и Владимир Силлов.

      Вручив Кржижановскому лефовское заявление, лидер лефовцев долго беседовал с большевистским вождём.

      11 января нарком Луначарский выдал Маяковскому официальную