Брачный контракт с сюрпризом. Эбби Грин

ни в чем не бывало:

      – Ну, как обычно, знаете: с папой на экскурсии или в отпуске в другой стране, или ходила по магазинам. Я большую часть времени жила в школе-интернате.

      Она проглотила еще кусочек и запила шампанским.

      – Вам, вероятно, следует услышать это сейчас – меня исключили из четырех школ, включая гимназию в Швейцарии.

      Джанни даже не коснулся первого блюда и дал его унести прислуге, которая тут же исчезла за массивными дверями. В его темных глазах таилось что-то странное.

      – Вас исключили из всех школ, где вы учились?

      Килин надулась:

      – Ну, почти, детский сад я закончила. А вот остальные… Знаете, подростковый бунт! – Она засмеялась. – Но зато я узнала, как полезна дисциплина, поэтому я теперь большой сторонник школ-интернатов. Чем раньше, тем лучше. В Ирландии куча отличных школ.

      Джанни подавил желание встать и пройтись по комнате. Килин нарисовала нерадостную картину, и, черт возьми, у него возникло чувство, что его только что выставили дураком. Ее отец и слова об этом не промолвил! Она была малолетней хулиганкой, нарушительницей всех правил и будет только рада отправить своих детей по той же дороге!

      И все же он заставил себя сохранять спокойствие и вежливо спросил:

      – Могу ли я поинтересоваться, чем вы так провинились?

      Килин щелкнула пальцами:

      – Пила в местном баре, курила, меня ловили с мальчиками в общежитии, я сбегала…

      Джанни чувствовал отвращение, но не потому, что в ее поступках было что-то возмутительное. Всю жизнь он ненавидел эту особенность высшего класса – принимать свои привилегии как должное и, источая вид надменной уверенности, утверждать, что им все сойдет с рук.

      И очевидно, именно такой она представляла свою жизнь. Она собиралась пойти по стопам своей матери, оставив заботу о своих детях чужим людям или школе. Он был сыт по горло. Джанни казалось, что он вот-вот потеряет остатки терпения.

      Несмотря на все побрякушки, длинные волосы, большое количество макияжа и искусственный загар, она была красавицей. Эти глаза, особенно когда она широко их распахивала, всякий раз сбивали его с толку. И эти полные губы… И изгибы фигуры, подчеркнутые тканью комбинезона, не говоря уже о длинных стройных ногах. Одно было ясно: дай волю его телу, он бы взял ее в жены в ту же секунду. Но его разум считал иначе.

      На мгновение Джанни показалось, что она намеренно старалась его разозлить, но идея показалась ему абсурдной. Может быть, он слишком поспешил с выводами? Конечно, они могли бы прийти к соглашению. Может, они остановятся на няне, но не станут отсылать детей в ирландскую глушь?

      Килин взглянула на него нахмурившись:

      – Есть еще кое-что.

      Джанни пытался не смотреть на ее грудь.

      – Да?

      Вид у нее был смущенный, на щеках пылал румянец.

      – Я хотела бы поговорить с вами о сексе.

      Джанни немного побледнел: неужели она заметила, как он на нее смотрит?

      – Видите ли, – нерешительно сказала она, – дело в том, что это не для меня.

      Джанни как будто ударили