9 месяцев. Тамара Ким

Господи.

      А еще – 23 июня 2001 года я приняла Крещение в церкви Святого Великомученика Георгия Победоносца. Я хотела быть одной Веры с Яном.

      Прости меня, Господи, если это было меркантильно с моей стороны.

      14 часов

      Чистота помыслов. Вот еще одна истина, которой мы не придаем значения в своей повседневной жизни.

      Я спаслась потому, что все же за все эти годы я никогда не преследовала корыстных целей по отношению к Яну. Обида, зависть была, но опять же – зависть не к материальным благам, которые он предоставлял, обеспечивал Галине, а зависть к тому вниманию, заботе, которое он проявлял к ней. Когда он звонил в праздники и говорил, что сейчас едет за продуктами на рынок («попросила Галина подвезти на рынок и обратно» —его слова), меня меньше всего интересовало или задевало, что и сколько он купит, хотя у меня по праздникам обычно нечего есть (особенно сейчас, когда детей нет со мной, раньше я ради них, хоть займу, но стол обеспечивала), так вот, меня сразу убивала сцена в воображении, как она идет рядом с ним, как они вместе выбирают, едут, потом вместе готовят, вместе едят. Это немного другое. То же самое, когда он говорил, что едет на «Людмилу» с ней. Неважно, что он ей купит, и сколько это будет стоить, – страшно то, что это не я иду рядом с ним, не для меня его забота и внимание.

      Хотя, и об этом, наверное, надо было меньше думать. Ничего завидного по сути в этом нет. И это не есть моя жизнь. Пусть определяются сами. У меня отныне своя жизнь, в которой Яну отведена конкретная роль. Не я – в его жизни, а он – в моей. Каждый получит по своим деяниям. По чистоте своих помыслов. Это неверно, что у каждого своя правда.

      Правда всегда и для всех одна.

      17 час 30 мин

      Из всего написанного, вспомненного и вновь пережитого возникает естественный вопрос: если Ян так подло, коварно поступил со мной, зачем он мне нужен такой? Если я все это осознаю, то зачем нам это дальше надо?

      Подольская говорит:

      – Сила привычки.

      Но, что я думаю по этому поводу, я уже писала.

      Я хочу сама с собой разобраться. Наедине.

      Что это?

      Я как-то обронила при Лукашевич, что нельзя так со мной поступать, – с моим характером…

      Она невольно искренне засмеялась:

      – О каком характере ты говоришь, Инна? Тебя столько раз так унизили, ты позволяешь так обращаться с собой, – и ты говоришь о каком-то характере?!

      А мне кажется, они все привычно мыслят. Усредненно. Из правил есть исключения. Чтобы выиграть войну, нужно уметь проиграть сражение.

      Это не самая удачная иллюстрация к моей ситуации, но образно очень точно.

      С копьями на танк не идут. Я в нокдауне. Мне нужно время очухаться, оклематься.

      Мне нужно время собраться с силами, которые я так бездарно, безудержно растратила.

      Надо как-то по-другому. Не так, как обычно поступают в таких ситуациях. Это примитивная, дебильная модель: «Да брось ты его к чертовой матери! Найдешь себе лучше!»

      Не то,