Тысяча и одна ночь. Эпосы, легенды и сказания

её сказала: «О сестрица, как сладостен твой рассказ, и хорош, и усладителен, и нежен».

      И Шахразада ответила: «Куда этому до того, о чем я расскажу вам в следующую ночь, если я буду жить и царь оставит меня».

      «Клянусь Аллахом, – воскликнул царь, – я не убью её, пока не услышу всю её повесть, ибо она удивительна!»

      И потом они провели эту ночь до утра обнявшись, и царь отправился вершить суд, и пришли войска и везирь, и диван[10] наполнился людьми. И царь судил, назначал, к отставлял, и запрещал, и приказывал до конца дня.

      И потом диван разошёлся, и царь Шахрияр удалился в свои покои. И с приближением ночи он удовлетворил свою нужду с дочерью везиря.

Третья ночь

      А когда настала третья ночь, её сестра Дуньязада сказала ей: «О сестрица, докончи твой рассказ».

      И Шахразада ответила: «С любовью и охотой! Дошло до меня, о счастливый царь, что третий старец рассказал джинну историю, диковиннее двух других, и джинн до крайности изумился и затрясся от восторга и сказал: «Дарю тебе остаток проступка купца и отпускаю его». И купец обратился к старцам и поблагодарил их, и они поздравили его со спасением, и каждый из них вернулся в свою страну. Но это не удивительней, чем сказка о рыбаке».

      «А как это было?» – спросил царь.

      Сказка о рыбаке (ночи 3–4)

      Дошло до меня, о счастливый царь, – сказала Шахразада, – что был один рыбак, далеко зашедший в годах, и были у него жена и трое детей, и жил он в бедности. И был у него обычай забрасывать свою сеть каждый день четыре раза, не иначе; и вот однажды он вышел в полуденную пору, и пришёл на берег моря, и поставил свою корзину, и, подобрав полы, вошёл в море и закинул сеть. Он выждал, пока сеть установится в воде, и собрал верёвки, и когда почувствовал, что сеть отяжелела, попробовал её вытянуть, но не смог; и тогда он вышел с концом сети на берег, вбил колышек, привязал сеть и, раздевшись, стал нырять вокруг неё, и до тех пор старался, пока не вытащил её. И он обрадовался и вышел и, надев свою одежду, подошёл к сети, но нашёл в ней мёртвого осла, который разорвал сеть. Увидев это, рыбак опечалился и воскликнул:

      «Нет мощи и силы, кроме как у Аллаха, высокого, великого! Поистине, это удивительное пропитание! – сказал он потом и произнёс:

      О ты, погрузившийся в мрак ночи и гибели,

      Усилья умерь свои: надел не труды дают.

      Не видишь ли моря ты, и к морю рыбак идёт,

      Собравшись на промысел под сенью светил ночных?

      Вошёл он в пучину вод, и хлещет волна его,

      И взора не сводит он с раздутых сетей своих.

      Но мирно проспавши ночь, довольный той рыбою,

      Чьё горло уж проткнуто железом убийственным,

      Продаст он улов тому, кто ночь безмятежно спал,

      Укрытый от холода во благе и милости.

      Хвала же творцу! Одним он даст, а другим не даст;

      Одним суждено ловить, другим – поедать улов».

      Потом он сказал: «Живому милость непременно будет, если захочет

10

Слово «диван» здесь употреблено в значении «собрание» (царедворцев султана); иногда этим словом обозначается место, где происходят подобные собрания.