Женщины Великого века. Жюльетта Бенцони

может ее убить! Она не заслужила подобного наказания.

      Мало-помалу графиня де Сен-Жеран стала приходить в чувство. Едва открыв глаза, она увидела стоящую перед ней госпожу Н с таким мрачным и скорбным выражением лица, что ей сразу стало страшно.

      – Ребенок… неужели он?..

      – Нет, дорогая сестра, к несчастью, младенец жив, и это – мальчик.

      – К несчастью? Сестра, что вы хотите этим сказать?

      Госпожа Н присела на край кровати и взяла в руки белую как снег ладонь невестки.

      – Луиза, – тихо произнесла она, – мужайтесь. Ребенок жив, но вам невозможно будет его растить и нормально воспитывать. Нужно… укрыть его от посторонних глаз.

      – Но почему?

      – Потому что он ненормален. Это… урод!

      Графиня, приподнявшаяся было, вновь упала на подушки, бледная как смерть. Но эта хрупкая и нежная женщина обладала незаурядной силой. Вскоре она снова открыла глаза.

      – Я должна его увидеть! – заявила она. – Покажите мне его.

      – Нет, Луиза, это вас убьет. Гийом о нем позаботится.

      – Я сказала, что должна его видеть!

      Тогда госпожа Н встала.

      – Хорошо, я велю его принести.

      Золовка вышла и вернулась из соседней комнаты с чем-то, завернутым в пеленки и кружева. Наклонившись, она поднесла сверток к лицу роженицы и отодвинула вуаль, закрывавшую лицо новорожденного.

      Но едва несчастная мать бросила на него взгляд, как с ужасным криком опять потеряла сознание. Ибо под тонкими кружевами она увидела черную, покрытую волосами морду, в которой не было ничего человеческого. Младенца тут же унесли, а госпожа Н вновь приступила к обязанностям прилежной сиделки.

      Придя в себя, графиня де Сен-Жеран погрузилась в отчаяние.

      – Мой супруг! – рыдала она. – Бедный супруг! Что скажет он, когда узнает! Муж меня возненавидит!

* * *

      Конечно, и для маршала это был удар, ничуть не меньший, чем для его жены. Но когда он вернулся в замок, то постарался скрыть свое отчаяние, чтобы не доставлять еще большие страдания несчастной Луизе, которая чуть не сошла с ума от горя. Жизнь вернулась в прежнюю колею, и никто уже больше не пытался оспаривать надежды на наследство юного Аженора. Ребенок-урод, по словам госпожи Н, был доверен попечению Гийома, который, прежде чем поехать за маршалом, отвез младенца в надежное место, известное ему одному. Все старались заставить забыть бедную мать об этой чудовищной трагедии. Снова пошли визиты, приемы, охота. Госпожа Н вернулась домой и, как в прежние времена, лишь время от времени посещала замок. Но между супругами отныне словно пробежала тень: каждый задумывался, чья столь ужасная наследственность могла привести к подобному несчастью.

      Прошло несколько лет. Над башнями замка Сен-Жеран пронеслись весенние ветры и осенние ливни, и вот в один прекрасный день Гийом распрощался с его хозяевами. Он только что получил в наследство от умерших родственников хорошенький домик в Мулене и небольшое поместье, которое отныне позволяло ему жить в свое удовольствие. Гийометта,