Обнуление. Сборник. Алина Кроткая

смс и пустые окна.

      …Но я всё же похожа на трагичного страуса,

      Что прячет голову от своего же вопля.

      Истошно молчать

      Сколько можно уже истошно молчать?

      Корчить лицо в куриную попку

      От бездарности, что выходит в печать,

      От пошлости, что кидают в эфирную топку?

      Проще наряжаться в скепсис, как в блестки —

      Это модный и новый тон.

      Но если твои слова ёмки и хлёстки,

      Почему ты хоронишь их под мостом?

      Ну же, иди – голоси серебром!

      В истошном молчании нету правды.

      Ты бездействуешь. Жалок и слаб.

      Слушай, как чужие бездарно надрываются гланды,

      Пока ты кидаешь талант свой в мусорный бак.

      То ли под одеяло, то ли под дуло

      Такой дождь, что хочется то ли под одеяло,

      То ли под дуло.

      Мой друг уверен – это всё нейронные связи.

      Кажется, мне самую душу продуло,

      Когда я вышла купить согревающей мази,

      Забыв нараспашку грудную клетку.

      И теперь ни приятная мазь, ни йодная сетка

      Не станут спасательной тростью иль веткой.

      …Такой дождь, что хочется выть,

      Скрипеть, как форточка петлей.

      Шкура

      И вот ты – рассудительная, мудрая и скептичная барышня. Столько уже плаваний в кругосветные экспедиции безумия было, что давно знаешь маршрут и то, что, впрочем, всё это – баловство и глупость. Но так хочется дрожи в руках, стихов на полях и бессонных ночей, что однажды снимаешь с себя, как старую змеиную шкуру, весь жизненный опыт и плывёшь, беззащитная и предвкушающая, навстречу глупости и очарованию безрассудства. А шкуру спалила в огне, чтобы не мешала гормонам и адреналину клокотать внутри. Это твой разумный выбор: по доброй воле ты становишься уязвимой и молодой.

      Четыре метра

      2015

      Круг замкнулся

      Круг замкнулся.

      Вечер размазал сумерки по лицу, словно крем.

      Ко мне будто бы я вернулся,

      Когда я ждать себя уже и не смел.

      Фонари столбами изящными

      Ложились слоями на гладь пруда.

      Круг замкнулся от точки февральско-навязчивой

      До дуги, где кончалась весна.

      дУги парк обнимали скамейками,

      Искренне искры летели из губ.

      И слова душили внезапными змейками,

      И плевать, что был голос отчаянно глуп.

      Фиолетовый вечер остался в оковах песни,

      Полночь лилась мне в горло насыщенным молоком.

      Эра лжи и болезненной мести

      Завершилась рассветным календарём.

      Круг замкнулся. Замкнулись пальцы.

      Из контекста вырвана ночь.

      И стрекозы порхали в попытке вальса

      С босоножек куда-то прочь.

      Поражение

      И тебя проще возненавидеть,

      Чем признать своё поражение.

      От прочих несёт алкоголем,

      От тебя – обаянием в чистом виде,

      И каким-то