В предчувствии измены. Анна Инк

воля для создателя нарратива может испортить даже самый интересный сюжет, потому что некоторые сцены или описания будут отвлекать от главной мысли. А главная мысль должна быть одна. И если её потерять в череде диалогов и монологов, сменяющих друг друга ярких декораций, то вся история выйдет пустышкой.

      А я сказала бы, что чем больше материала для восприятия получит зритель, тем богаче будет возможность интерпретировать. И даже если главная мысль показалось бы ему скучной, он найдёт в истории что-то интересное для себя, близкое его мыслям или биографии. И поэтому у писателя и режиссёра больше шансов понравиться, чем у фотографа, который ограничен одним единственным кадром.

      А Илья ответил бы, что автор может дать такое название фотографии, что оно будет вводить в заблуждение зрителя. Слова могут настолько очевидно не соответствовать картинке, что эта дисгармония сама по себе будет привлекательна, вне зависимости от изображения.

      А я бы вспомнила, что на сегодняшней выставке названий не было. Там было много фотографий на разные темы – от пейзажей и людей до сюрреалистических инсталляций, запечатлённых на бумаге. Общим для них для всех было то, что их авторы не пользовались фотошопом.

      Илья сказал бы, что сейчас это очень модно.

      Я бы согласилась, припомнив современные рекламы белья и купальников с моделями обычной внешности, акции – звёзды без макияжа, псевдо-документальное кино, которое снимают молодые режиссёры российской кинематографической школы.

      Илья вспомнил бы бесконечные реалити-шоу и передачи, на которых вытряхивают грязное бельё. И сказал бы, что естественность и реализм в его самых грязных подробностях заставляют человека почувствовать себя живым, настоящим в этом квазипроницаемом и пластмассовом мире современных технологий, где представленные в социальных сетях витрины человеческих жизней постоянно вызывают сомнение в их подлинности.

      А я бы вспомнила книгу Виктора Пелевина под названием «Snuff», где поглощающие информацию зрители даже не представляют, насколько события, подаваемые как реальность, оказываются спланированными, ловко смонтированными, созданными с целью манипуляции… И ещё вспомнила бы оттуда суру – биоробота, которая «влюбилась» в одного из героев. Мне так понравилось, как она взяла его за руку – она обхватила его большой палец ладонью. Мне кажется, в этом жесте соединилась детская невинность и какая-то необычайной степени опытная порочность. И мне так хотелось взять за руку так какого-нибудь мужчину. Не моего мужа. Я не чувствовала к нему этого искреннего порыва: соблазнить. И вот теперь мне так хочется взять Илью за руку так. И потянуть его в сторону. И указать на какую-нибудь затейливую картинку, которая меня привлекала: ах, смотри! Мне захотелось сделать это прямо сейчас, потому что впереди я вижу красную буковку «М» у входа в метро. А это значит, что мы расстанемся. Что мы снова прервём свой разговор, как тогда, у беседки. Только-только