Тун. Рождение шамана. Леонид Ерёмин

От этого движения из внутреннего кармана куртки выпал, коротко звякнув о камень, какой-то предмет. Брелок! Дока совершенно забыл о нем! Металлический кругляш лежал, красиво отливая золотом на фоне зеленоватых лишайников, покрывающих кое-где поверхность камня. Мельком глянув на железную стрелку и установив, что это никакая ни стрелка, а скорее миниатюрная лопаточка, Дока осторожно взял кругляш в руки и, поймав луч света, стал внимательно рассматривать тонкие линии, покрывавшие его поверхность. Одна сторона была оформлена просто: вдоль кромки проведена линия, замкнутая в окружность, внутри, рассекая круг на четыре равные части, нарисован крест. Другая – была буквально переполнена различными фигурами: деревья, кони, взявшиеся за руки человечки. Две спирали, венчавшие композицию, показались Доке смутно знакомыми, где-то он их видел, причем, совсем недавно. Да вот же! Не только видел, но и локтем придавил! На поверхности камня, прямо под ним были точно такие же спирали. Размером они, конечно же, были больше, но в остальном, вплоть до количества витков и неровностей линий, совпадение было полным. Как будто кто-то на металлической поверхности создал точную проекцию древних изображений. Движимый лишь чувством любопытства, Дока поместил кругляш на спираль – ничего не произошло. При этом, он был уверен, что что-то обязательно должно было произойти. Дока отчетливо помнил слова старика-шамана о «светящемся камне», опять же, о необходимости кого-то «оживить»: «…отдай светящемуся камню одну силу – возьми другую…» – говорил тот. Что же это за «одна – другая» сила, гадал Дока. И тут его осенило! Если он сейчас сидит на «светящемся» камне (а тот во время сна – видения действительно светился как солнце), то та «сила», которую он должен отдать безжизненному камню – сила жизни. Самое простое воплощение силы нашей жизни – кровь. Дока решительно рванул кусочек кожи на не до конца зажившей ране на руке, бывшей еще недавно страшной багрово-черной опухолью. На камень закапала кровь. Кровь капала на спирали, круги и мгновенно впитывалась, не оставляя на плите никаких следов. Волнуясь, Дока приложил еще раз кругляш к омытой его кровью спирали – ничего не произошло! «Что-то я себе нафантазировал» – успел подумать он, когда плита неожиданно качнулась, задрожала, вздулась и опала, как будто вздохнув. Дока, чтобы не слететь с нее, рухнул на колени, вцепившись в неровные края.

      Когда дрожь камня прекратилась, он обнаружил, что держит в руках невесть откуда взявшуюся полуметровую колотушку, на рукояти которой болталось колечко со знакомым золотистым кругляшом. «Это что, стрелка?» – изумился удивительному превращению Дока, заметив, что пока размышлял над спиралями, кровь продолжала струится по руке, железной лопаточке и капала на вполне реалистичные изображения кинжалов, один из которых светился мягким красноватым светом. Рукоять колотушки резко дернулась, рванулась из рук, лишь с большим трудом Доке удалось ее удержать. От кинжала