Первая линия. Рассказы и истории разных лет. Макс Фрай

семейством Тарелок, наполнить его Водой и поставить на Огонь, который – сейчас трудно в это поверить! – не отказывался разгораться, пока все окружающие не принесут ему извинения за обидные слова Зеленой Кружки, сказанные сгоряча, лет пять назад, в споре, суть которого давным-давно погребена под грудой куда более актуальных склок.

      – Вам хорошо рассуждать! – теперь из моей кухни доносится пронзительный визг Ванильного Сухарика. – Разглагольствовать! Болваны самодовольные! Тупые, сытые обыватели! А меня! Скоро! Съедят! Думаете, я не знаю, зачем люди покупают таких благоуханных, как я? А вы-ы-и-и-и!..

      – Да кому ты нужен, кроме меня? – насмешливо спрашивает Мусорное Ведро. – Она тебя уже второй год не ест, а теперь и подавно не притронется. Так что рано или поздно, а будешь ты мой!

      «Вот, кстати, да, – мстительно думаю я. – Вот возьму и выкину. Одним крикуном все-таки меньше. А если еще Веник на улицу выставить, а Чайник отвезти к маме…»

      Нина вздыхает и подвигает мне блюдце с вишневым вареньем.

      – Не надо бояться, – говорит одна из Вишенок своим сестрам. – Сейчас будет немножко больно, зато потом мы увидим Бога.

      Подумать только. У некоторых даже варенье все понимает и не мешает людям себя жрать. Даже варенье! А я… а у меня…

      И я реву, уткнувшись лбом в мягкое плечо Нины.

      – Бедная деточка, – говорит Нинин Передник. – Бедная деточка.

      Так ждал

      Квартира 18

      – Он сегодня опять придет? – спрашивает Линда.

      – Ты устал, – говорит она. Помолчав, добавляет: – И я устала.

      Ну да. Она устала видеть, как я устаю. Обычное дело, когда люди долго живут вместе, но по-прежнему не совсем равнодушны друг к другу. «Не совсем равнодушны» – о да, это про нас.

      – Наверное, придет. Куда он денется? – вздыхаю я, с трудом подавляя чудовищный зевок.

      Отворачиваюсь к окну. Беру сигарету. Курю. Молчу. Потому что не о чем тут говорить. Не о чем.

      – Ну, то есть объяснять ему ты ничего не будешь?

      Пожимаю плечами. Зачем в сотый раз задавать один и тот же вопрос? К тому же совершенно бессмысленный. Хотел бы я посмотреть, как она стала бы объясняться – на моем-то месте.

      – Ты так долго не продержишься, – говорит Линда. – Я же вижу. Три часа сна в сутки – это не дело. Ты так загнешься.

      – Не преувеличивай. Никто никуда не загнется. Просто надо все-таки приучить себя спать днем, – говорю я. – И вечером, после работы. Пару часов утром, пару часов вечером и час… ну ладно, хотя бы полчаса днем, в обед. Говорят, если привыкнуть к такому режиму…

      Заканчивать фразу у меня нет сил, да и ни к чему. Я почти каждый день это говорю – а толку-то? От университета до дома рукой подать, пересечь площадь, и все, пришел. За три минуты можно, если быстрым шагом. А бегом и вовсе за две. Поэтому я часто обедаю дома. Теоретически можно было бы обойтись без еды и подремать часок на диване в гостиной, сон гораздо важнее пищи, это вам каждый скажет.

      Можно-то