Королева Тирлинга. Эрика Йохансен

вещей у Регента, в том числе и из Цитадели, и держал его самого на острие ножа. Я мог бы убить его много раз, но приходилось ждать.

      – Чего?

      – Тебя, королева Тирлинга.

      Он поднялся и стремительно вышел из-за стола, а Келси осталась сидеть на своем месте, глядя ему вслед и чувствуя, как горит ее лицо там, где касались его пальцы.

      Глава 4. Путь в Цитадель

      О Тирлинг, о Тирлинг,

      Чего не повидал ты,

      С терпением и мукой

      Ты Королеву ждешь.

Неизвестный автор, «Плач матерей»

      Келси проснулась с головной болью и пересохшим ртом, но лишь за завтраком она поняла, что переживает свое первое в жизни похмелье. Несмотря на тошноту, эта мысль ее обрадовала – ей всегда нравилось, когда с ней случалось что-то, о чем она раньше только читала. Расстройство желудка – невеликая плата за превращение вымысла в реальность. Застолье продолжалось до поздней ночи, и она не могла вспомнить, сколько выпила. Медовуха оказалась весьма вкусным напитком, лучше бы ей избегать его впредь.

      Как только она оделась, Ловкач достал небольшое зеркальце для бритья, чтобы она могла осмотреть длинную уродливую рану, растянувшуюся на ее шее справа. Рана была аккуратно зашита тонкой черной нитью.

      – Хороший шов, – сказала Келси. – Но шрам все равно останется, да?

      Ловкач кивнул.

      – Я не господь бог и даже не королевский хирург. – Он отвесил ей шутливый поклон. – Но гноиться не будет, а ты сможешь всем рассказывать, что получила ранение на поле боя.

      – Тоже мне бой.

      – Снимать с тебя все эти доспехи уж точно было настоящей битвой, о чем я не премину рассказать всему свету.

      Келси улыбнулась, отложила зеркало и повернулась к нему.

      – Спасибо. Ты проявил ко мне немалую доброту, и в первую очередь оставил мне жизнь. Я намерена даровать тебе помилование.

      Он молча смотрел на нее, и в его глазах плясали озорные искорки.

      – Помилование тебе не нужно?

      – Рано или поздно я все равно что-нибудь украду.

      – Неужели тебе никогда не хотелось иной жизни?

      – Для меня никакой иной жизни не существует. Да и в любом случае помилованием ты даже близко не отплатишь свой долг. Я подарил тебе нечто гораздо более ценное, чем ты можешь себе представить.

      – Что же?

      – Увидишь. Я рассчитываю, что взамен ты сохранишь мой дар в целости и сохранности.

      Келси снова взглянула в зеркало.

      – Боже милостивый, только не говори, что заделал мне ребенка, пока я спала.

      Ловкач откинул голову и разразился хохотом, а потом дружеским жестом положил ей руку на плечо, отчего по коже Келси побежали мурашки.

      – Девочка, ты либо не доживешь до конца недели, либо станешь самой грозной королевой в истории этой страны. Третьего не дано.

      Расчесывая волосы, Келси то и дело украдкой посматривала в зеркало. Она видела свое отражение в пруду рядом с домом, но это было не то. Зеркало показывало