.

убит я буду:

      Не удержу удар.

      Солнце поднимется рано.

      Солнце – трагичен заход.

      Алая красная рана

      И кровяной восход.

      Я ожидаю с востока

      Яростные лучи:

      Яростного потока

      Не удержать вне земли.

      «Вот и кончился год откровений…»

      Вот и кончился год откровений:

      Бесполезны слова о любви.

      Между нами одно презренье

      И жестокость, и злобные дни

      Сколько было упреков, обиды.

      Сколько было конфликтных минут.

      И разврата покорного вида,

      Глупой ревности жесткий кнут.

      А удары шальные для тела —

      Ни удары, а ласковый звук.

      Видно, очень ты захотела

      Избежать любовных разлук.

      И разлуки, и ревность – все было.

      И жестокие пытки для тел.

      Только это все тело забыло.

      Только этого я не хотел.

      Ты хотела насилья и порки.

      Ты хотела до крови битья,

      Прикрывая ресниц своих створки,

      Закрывала от страха глаза.

      Я хотел только тихого рая.

      Я хотел безупречного дня.

      Я хотел, чтобы ночью, лаская,

      Обожала ты только меня.

      «Зарубили чету молодую…»

      Зарубили чету молодую.

      Расчленили любовный союз.

      Не встречать свадьбу им золотую,

      Не тянуть многолетний груз.

      Только нелюди так поступают:

      Кровь чужую, как воду прольют.

      Только нелюди не рыдают,

      Когда чью-то жизнь берут.

      Я не помню такого злодейства:

      Тихий город и тихая жизнь.

      А сегодня такое действо:

      Молодой четы грохнули жизнь.

      Грустно плачет береза родная.

      Грустно плачет осина в лесу.

      Холодеет чета молодая,

      Смерть уносит ее красоту.

      Родниковая влага – ни влага,

      А земли одинокой слеза.

      И любовного плача отвага.

      И печального неба звезда.

      Ночь следы преступленья не скрыла:

      До утра все следы сберегла.

      А волчица всю ночь что-то выла,

      И стонала от крови луна.

      «Горечь душу мне тихо тревожит…»

      Горечь душу мне тихо тревожит.

      День до сердца тревогу донес.

      Тьма небесная тело гложет.

      И желанья входят в разнос.

      Утомленные мысли страдают,

      Безысходность их надвое рвет.

      А глаза сухие рыдают:

      Слезы горькие молодость ждет.

      А душа, как тревожное небо,

      Очищает звезд красоту

      И вдыхает запах хлеба,

      И волненьем по лицу.

      Сердце тоже тревожно страдает,

      Горечь ночи чужую вобрав.

      Только сердце пока не знает:

      Приближается медленно крах.

      Разрушенье, великое горе

      И судьба раскрывается вновь.

      А соленое Черное море

      Возбуждает