Восемнадцатое мгновение весны. Подлинная история Штирлица. Эрвин Ставинский

ориентировку о новых методах работы немецкой полиции, но дверь кабинета распахнулась, и на пороге появился Мессинг, высокий, представительный мужчина, одетый в военную форму без знаков различия.

      – Здравствуйте, – поздоровался Силли и неторопливо поднялся.

      – Живой? – проведя рукой по густой шевелюре, басовитым голосом спросил Мессинг.

      – Как видите, – усмехнулся Силли.

      – Садись… Неплохо устроился, – оглядывая кабинет, заметил Мессинг. – Чаи гоняешь… От начальства сел подальше!

      Он шутил, но его широкоскулое лицо сохраняло властное, суровое выражение.

      Силли еще недостаточно хорошо знал начальника отдела, тем не менее почувствовал, что за его шутливостью скрывается недовольство. Знать бы чем!

      – Ну, что нового в Германии? – спросил он, не глядя на Карла, а устремив свой взор в окно.

      – Нацисты продолжают укреплять свои позиции. Участие Гитлера в правительстве не исключено уже в ближайшее время.

      – Но немецкие военные, особенно в окружении генерала Шлейхера, убеждают нас, что национал-социалисты ничего не смогут сделать помимо рейхсвера и вопреки рейхсверу, что в случае их участия в правительстве они все равно не будут хозяевами! – уверенным тоном возразил Мессинг. И, как бы желая подкрепить свою позицию, добавил: – Товарищ Сталин придерживается такого же мнения.

      Положение в СССР не переставало ухудшаться, и надежда, что Сталин, осознав результаты своих перегибов, положит этому конец, понемногу исчезала. В партии царили опасные настроения. Возникали платформы, требующие отстранения Сталина, и всюду: на предприятиях, в учреждениях, учебных заведениях, на улицах – ощущалось тревожное ожидание: что-то вот-вот случится в партии или стране. Люди надеялись на чудо, но власть Сталина над партийным аппаратом и над страной в целом была намного прочнее, чем это многим казалось. Мессинг это прекрасно понимал, поэтому не упускал случая лишний раз подстраховаться.

      – Может, и так, – не стал возражать Силли. – Но вот послушайте, что пишет из Германии Гиршфельд[12]!

      Силли быстро извлек из папки листок и протянул начальнику ИНО.

      «Сейчас сравнительно мало уделяется внимания, – стал читать Мессинг, – внешнеполитическим воззрениям национал-социалистов, которые указывает на направление внешней политики Германии ближайшего будущего. Официально внешнеполитическая линия нацистов рисуется как антифранцузская и антипольская с ориентацией на Англию и Италию. Однако целый ряд фактов показывает, что генеральной линией является борьба с Советским Союзом.

      – Оригинальная позиция, – заинтересовался Мессинг, – проследи, если сможешь, за дальнейшими сообщениями этого парня. Теперь вот что, зачем я, собственно, пришел. Ты последнюю почту из Берлина читал?

      – До нас пока еще не дошла, – улыбнулся Силли.

      – Тогда прочти вот это! – он протянул телеграмму Бермана.

      «20.05.30.

      Дорогой товарищ Алексеев!

      Фриче

12

Гиршфельд Александр Владимирович (1892–1962). – Сотрудник военной разведки. С 1935 г. по 1938 г. в Германии под дипломатическим прикрытием. После войны профессор МГУ.