Непристойные рассказы. Олег Лукошин

нам о сущности этого явления – всё-таки мы были будущими докторами. Со второй лекции, однако, стали происходить странные изменения: я и два моих друга – Егор и Костя – почувствовали странное к ней влечение. Через неделю мы безумно в неё влюбились.

      – Ты смотри, ты смотри! – шептал Егор, когда она обнажала грудь. – У меня прямо-таки эрекция.

      – И у меня, – говорил я.

      Застенчивый Костя думал какое-то время, но решался наконец вставить слово и от себя:

      – У меня тоже.

      Он дико при этом краснел. Мы на него внимания не обращали.

      Профессор Сотников помогал женщине снять лифчик, брал указку и, поставив её в центр аудитории, показывал нам области оволосения. Потом мы по очереди подходили к ней и разглядывали волосы вблизи. Они были не слишком густые, но зато вьющиеся. Покрывали всю область между полушарий, спускаясь по животу чуть ниже линии сосков, а также сами груди, заметно редея к бокам. Цвет их тоже менялся: между грудей росли чёрные, а на грудях светлее и рыжее. Я не сдержался и потрогал их – профессор Сотников кивком одобрил мой интерес – волосы были жёсткие и колючие.

      – Вы бреете их? – спросил я у женщины.

      – Сейчас нет, – ответила она, мило улыбнувшись. – Но раньше брила.

      Женщине было чуть за тридцать. Была она приятной, хоть и грубоватой наружности, и формы её тела весьма впечатляли.

      – Когда это началось у вас? – снова задал я вопрос.

      – В четырнадцать лет.

      – Они просто начали расти?

      – Ну да.

      – Или происходило что-то ещё?

      – Например?

      – У вас был зуд, чесотка, возможно лишай на груди?

      – Вы знаете, – ответила она после паузы, – что-то подобное было.

      – Да? – удивился Сотников. – Вы ничего не говорили мне.

      – Я думала, что это не относится к делу.

      – Так что же это было? – продолжал Сотников. – Зуд, чесотка?

      – Грудь действительно чесалась и весьма сильно, – вспоминала женщина. – А ещё на ней были маленькие красные пупырышки.

      – Угу, угу, – кивал Сотников. – Это очень интересно.

      – Потом всё прошло и стали расти волосы…

      – Появлялись ли у вас области чесотки после этого? – спросил я.

      – Нет. Кроме груди у меня совсем нет волос. Только на лобке немного, да на голове, – улыбнулась она. – А на ногах – ни одного.

      – Вы комплексовали по этому поводу? – продолжал задавать я вопросы.

      – Сначала – да, но потом смирилась. По крайней мере, это никак не отразилось на моей личной жизни. Я вышла замуж, у меня двое детей, неплохая работа.

      Она совсем не казалась несчастной. Может оттого, что за демонстрацию своей груди получала деньги.

      – Молодец, студент! – похлопал меня по плечу профессор Сотников. – Профессионально подошли к делу. Из вас может выйти толк.

      Лекция заканчивалась, женщина одевалась, прощалась со всеми и уходила. Мы шли курить.

      – Вчера вечером, – заговорщически говорил Егор, – я занимался онанизмом и в качестве сексуального объекта