Благословите короля, или Характер скверный, не женат!. Анна Гаврилова

и куда более важной мыслью стало: я не выдержу! Если так пойдет и дальше, то к моменту пробуждения Ларии я либо свихнусь, либо сяду в тюрьму за попытку изнасилования Ринара.

      И плевать, что посадить меня, скорее всего, невозможно! Король, если захочет, точно что-нибудь придумает!

      От осознания собственной ненормальности стало совсем грустно. Я кое-как стянула платье, аккуратно положила его на кресло, а сама нырнула под одеяло. Краем сознания отметила, что диван довольно удобный, постельное белье пахнет свежестью, а подушки именно такие, как я люблю – не мягкие, но и не слишком жесткие.

      Забив на то, что спать совершенно не хочется, я закрыла глаза и лишь после этого поняла – кое-что не так. А именно: в гостиной горит свет, и я понятия не имею, как его выключить.

      Тихонечко застонав, я села и принялась оглядываться. Искала что-нибудь похожее на выключатель ну или нечто, напоминающее шнурок, – дабы вызвать Визо.

      Но ни первого, ни второго, увы, не обнаружилось, и это стало еще одним поводом для грусти. В итоге я состроила жалостливую мордашку и позвала шепотом, ни на что не надеясь:

      – Визо… Ви-и-изо…

      А через миг вздрогнула и вообще едва инфаркт не словила. Нет, слуга не появился. Зато дверь королевской спальни резко распахнулась, и в гостиную ввалился Ринар!

      Король был облачен в тонкий халат пурпурного цвета, но в душ, судя по совершенно сухой шевелюре, еще не ходил. И, кстати, явился вовсе не потому, что звала. И даже не для того, чтобы пожелать гостье спокойной ночи!

      Причина визита была не очень ожидаемой…

      – Это ваше? – махнув в воздухе какой-то белой тряпочкой, рыкнул он.

      Я не поняла. Ошарашенно вытаращилась и вопросительно приподняла брови. А Ринарион сощурил свои голубые глазищи и, развернув тряпочку, продемонстрировал мне знакомые шортики из белого шелка. Да, те самые, которые за ненадобностью на круглом столике оставила.

      Я могла признаться, но, учитывая тон и этот прищур, сказала категорично:

      – Нет, не мое.

      Но Ринар вместо того, чтобы извиниться и отстать, процедил:

      – А чье же в таком случае?

      Я, кажется, немного покраснела, но мнения своего не изменила.

      – Откуда мне знать, – выдохнула, пожав плечами, – кто в вашу спальню заглядывает и трусами там разбрасывается?

      Идиотизм ситуации заключался еще и в том, что при мысли о других стало бесконечно грустно. А через миг я услышала:

      – В том-то и дело, что никто! Женщин в этих покоях, и особенно в спальне, не бывает. И до тебя… – Ринар окинул меня неприязненным взглядом, отдельно задержавшись на майке, которая слишком с упомянутыми шортиками гармонировала. – И до тебя, Света, трусами там никто не разбрасывался!

      В финале этой фразы обсуждаемый предмет гардероба был скомкан и брошен в меня. Я же так растерялась, что ни одного внятного возражения не придумала. Вместо того чтобы отбрыкиваться, сидела и смотрела на короля как последняя дура. А где-то в глубине души расцветало чувство совершенно