Собрание творений. Молитва. Преподобный Ефрем Сирин

о горнем говорить, горнее делать, горним заниматься, вполне и всецело быть в общении с горним, а не склонять взоров к дольнему, где удовольствия, где похоти века сего суетного и смертоносного. Но как же прекрасно всегда всматриваться оком сердечным, чтобы не запало чего-либо в зеницу ока, или лукавого помысла, или иного чего, не благоугодного Владыке Богу, и не омрачило ума!

      Но послушай, читатель (о себе говорю это)! У нас есть то, о чем всегда можно подумать: есть у нас ангелы, есть архангелы, есть силы, есть славы господств, есть херувимы, серафимы, мы сами, но главное – Владыка всех, Бог, прекрасное и святое имя; есть у нас пророки, есть апостолы, есть Святые Евангелия – словеса Божии, есть у нас мученики, все святые, есть исповедники, есть святые отцы, патриархи, есть пастыри, есть священники, есть небеса и все, что на них.

      Вот о чем помышляй и будешь сыном Владыки Бога по благодати и человеколюбию Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава, ныне и всегда и во веки веков! Аминь.

      О любви

      Прекрасно сказал Господь: Бремя Мое легко (Мф. 11, 30). Какая тяжесть, какой труд – прощать брату легкие и ничтожные прегрешения, получить же прощение в собственных своих грехах и вдруг стать оправданным? Не сказал: «Дайте Мне в дар имение, или тельцов, или козлов, или пост, или бдение», – так что мог бы и ты сказать: «Нет у меня этого, я не в состоянии этого сделать». Но что легко, удобно, непродолжительно, то и повелел, говоря: «Прости согрешения брату своему – и Я прощу тебе твои грехи. Ты простишь малые ошибки, может быть, несколько оволов или три динария – а Я дарю тебе тысячи талантов. И ты прощаешь только, ничего не давая в дар, – а Я и грехи тебе оставляю, и дарую исцеление и Царствие. И дар твой тогда приму, когда примиришься с враждующим на тебя. Когда не будешь иметь ни на кого вражды, когда солнце не зайдет во гневе твоем, когда со всеми у тебя будет мир и любовь – тогда и молитва твоя благоприятна, и приношение твое благоугодно, и дом благословен, и сам ты блажен. А если не примиряешься с братом своим, то как же у Меня просишь прощения? Я, Владыка твой, повелеваю тебе, рабу, – и ты не внемлешь, как же смеешь приносить Мне молитву, или жертву, или начатки, имея на кого-нибудь вражду? Как ты отвращаешь лицо от брата своего, так и Я отвращу очи Мои от молитвы твоей и от дара твоего».

      Еще умоляю вас, братия: Бог есть любовь (1 Ин. 4, 16), и что сделано без любви, то не благоугодно Ему, – как же Бог примет молитву, или дары, или начатки, или плодоношение от убийцы, если он не покается прежде как должно? Но, без сомнения, скажешь: «Я не убийца». А я докажу тебе, что ты убийца; лучше же сказать, Иоанн Богослов пусть обличит тебя, говоря: Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца (1 Ин. 3, 15). Итак, братия мои возлюбленные, ничего, наконец, не будем предпочитать приобретению любви, ни о чем не станем столько стараться, как об этом! Никто да не имеет ничего на другого, никто да не воздает кому-либо злом за зло, солнце да не зайдет во гневе нашем,