Ада. Рашит Халилуллин

дома.

      Гошка ехидно улыбнулся.

      – Что, Витенька, боишься мама беспокоиться будет?

      Витя смерил Гошку спокойным взглядом своих серых глаз.

      – Да, боюсь. – Неторопливо ответил он. – Я, в отличие от тебя, не хочу мать беспокоить. Она у меня и так болеет. Зачем я буду ей лишние хлопоты доставлять?

      Витя ещё раз неторопливо оглядел всех, повернулся и направился в проулок, ведущий на улицу. За ним потянулись и все остальные.

      Ада забежала домой, приплясывая от нетерпения. Ей не терпелось поделиться увиденным. Родители были дома. Даже папа, хотя он никогда так рано не приходил домой никогда.

      – Что делать будет, Хаим? – Тусклым голосом спросила мама.

      Отец, сидевший за столом, тяжело поднял голову и пристальным взглядом посмотрел на мать.

      – Что-нибудь придумаем, Анна, – успокаивающе сказал он.

      Отец задумчиво посмотрел на маленькую Ганну, которую мама подняла на руки и тяжело вздохнул.

      – Тяжело будет. – Пожевал в задумчивости губами он. – Ну да справимся. – Отец горько вздохнул.

      Глава 2

      Сообщение о установлении комендантского часа.

      «Запрещенное время для обитателей Климовска устанавливается после 22 часов и до 6 часов утра. Кто в это время будет на улицах либо площадях без специального удостоверения, будет казнен. Сегодня были наказаны смертью – 15 лиц. Кроме того, арестовано как заложников 65 лиц. Каждый житель Климовска, кроме своей собственной жизни, отвечает и за безопасность немецких вооруженных сил и ставит на карту не только свою собственную жизнь, но и жизнь всех обитателей Климовска…

      Также, лица невышедшие на работу в «общественные дворы» или трудовую обязанность (для ремонта путей и др.) будут оштрафованы в размере 50 руб., или 25 розог, а в случае саботажа – расстрел».

      Полевые части немцев, не задерживаясь в городе, ушли на восток, оставив небольшой гарнизон. Какое-то время люди жили своей жизнью, постепенно привыкая к новому порядку.

      Отец продолжал работать в сапожной мастерской, мать все так же принимала заказы на пошив одежды.

      В бывшем райкоме теперь была военная комендатура. Ворота укрепили, забор поверху обнесли колючей проволокой, а на все окна в здании поставили решетки. Об этом рассказал Сёмка. Его отец несколько дней работал там, устанавливая решетки и натягивая колючую проволоку, ремонтируя двери, окна и сантехнику.

      У ворот стояла караульная будка, днём и ночью часовой прохаживался по ярко освещенному прожектором участку земли.

      Постепенно жизнь в городе стала ухудшаться. Ввели комендантский час, по улицам зашныряли полицейские патрули, устраивая облавы и арестовывая людей. Многие из них не возвращались домой. Теперь, сидя вечерами за накрытым столом и ужиная, Левитины со страхом прислушивались к звукам, доносившимся с улицы. Иногда мать тихонько плакала, сидя в углу, а отец, присев рядом, негромко успокаивал её.

      Однажды отца вызвали в комендатуру и вернувшись, он сел за стол и так долго сидел, опустив голову.

      – Что