Лесной холм. Ганс Христиан Андерсен

ссылка] [email protected]

      Аннотация

      Шумит и волнуется волшебный холм, ждет праздника, который устраивает лесной царь для своих дочерей – лесных дев…

      Лесной холм

      

ркие ящерицы бегали вверх и вниз по истрескавшемуся корявому стволу старого дерева. Они отлично понимали друг друга, потому что все говорили на одном языке – по-ящеричьи.

      – Нет, вы послушайте только, как шумит и гудит наш старый лесной холм,– сказала одна из ящериц.– Из-за этой музыки я уже две ночи подряд глаз сомкнуть не могу! Точно у меня зубы болят,– тогда я тоже не сплю.

      – Там что-то затевается,– сказала другая.– Я сама видела, как холм поднялся на своих четырёх красных столбах, да так и простоял, пока петухи не запели. Верно, его хотят хорошенько проветрить. А дочери лесного царя выучились новым танцам и только и знают, что вертятся при лунном свете. Даю хвост на отсечение, там что-то затевается!..

      – Я говорила с одним моим знакомым дождевым червяком,– сказала третья.– Он много ночей и дней рылся в этом хламе и подслушал кое-что. Видеть этот бедняга ничего не видит, зато пролезать всюду ощупью и подслушивать он мастер. Так вот он рассказывает, что в лесном холме ожидают чужеземных гостей. И каких-то очень важных! Кого именно, дождевой червяк сказать не хотел, да, пожалуй, и сам не знал. Известно, что все блуждающие огоньки, светляки и даже гнилушки приглашены участвовать в факельном шествии или как это у них там называется?.. И всё золото и серебро – а этого добра в лесном холме довольно – чистят песком и мелом и выставляют на лунный свет…

      – Да кого же они ждут? – спрашивали друг у друга ящерицы.– Что там такое затевается? Слышите, слышите, как шумят в лесном холме?

      В эту самую минуту холм приподнялся, раскрылся, и оттуда, семеня ножками, выбежала старая лесная дева. У неё совсем не было спины, но одета она была очень прилично. На голове – чепчик из паутины, а на шее – шарф из болотного тумана.

      Это была ключница и дальняя родственница самого лесного царя, потому она и носила на лбу янтарное сердечко.

      Ножки её так и мелькали – топ-топ,– и она живо очутилась на болоте, в гостях у ночного ворона.

      – Лесной царь приглашает вас сегодня к себе в холм на ночной праздник,– сказала она.– Приходите, пожалуйста, то есть прилетайте. Но сначала я попросила бы вас оказать нам большую услугу: потратить часок-другой и передать приглашения остальным гостям. Надо же приносить хоть какую-нибудь пользу, тем более что своего хозяйства у вас нет и делать вам решительно нечего. Мы ждём,– добавила она шёпотом,– очень знатных чужеземцев, норвежских троллей, или, как они называются у себя на родине, трольдов. И наш лесной царь не хочет ударить лицом в грязь.

      – Кого же приглашать? – спросил ночной ворон хрипло.

      

      – На бал при лунном свете могут явиться все, даже и люди, если только они говорят и ходят во сне и вообще отличаются какими-нибудь причудами в нашем вкусе. А вот званый обед – другое дело. Тут уж надо думать да думать. Общество должно быть самое избранное. Я спорила с лесным царём даже насчёт призраков и привидений,– по-моему, их не следует приглашать: уж очень пустой народ… Прежде всего надо, конечно, позвать морского царя с дочками. Правда, они не очень-то любят выходить на сушу, ну, да ничего, мы посадим их на мокрый камень или ещё что-нибудь придумаем. Авось не откажутся! Потом надо позвать всех старых троллей первого разряда с хвостами и рожками, затем водяных, домовых, болотных, и, конечно, нельзя обойти приглашением могильную свинью, мёртвую лошадь и церковного карлика, как-никак они в родстве с нами и очень обидятся, если мы их не позовём.