Брынский лес. Михаил Загоскин

собиралась Божия гроза. Никто из них не помышлял о страшном дне отмщения, а этот день был уже близко.

      – Что ты, горе-богатырь, так призадумался, – сказал, подойдя к этому молодому человеку, стрелецкий сотник пожилых лет и вовсе не красивой наружности.

      – А! Здравствуй, Лутохин! – промолвил как будто бы нехотя молодой человек.

      – Я и не знал, что ты приехал, – продолжал пожилой стрелец. – Ну, брат, понаслышались мы о тебе!.. Поздравляю, Дмитрий Афанасьевич!

      – С чем!

      – Как с чем?.. Ведь ты два месяца тому назад поехал отсюда в Кострому к своему дяде Семену Яковлевичу Денисову.

      – Ну да!

      – И не застал его в живых.

      – Так ты с этим-то меня поздравляешь?

      – Не с этим, братец! Да ведь он отказал тебе свое родовое поместье. Ты теперь человек богатый.

      – Да Бог с ним, с этим богатством!.. Покойный дядя был мне вместо отца родного; кровных у меня никого нет. Что я теперь? Один как перст!

      – А другой-то дядя – Андрей Яковлевич Денисов?

      – Этого я знаю только понаслышке.

      – И я его никогда не видывал, а слыхать-то слыхал. О нем идет много всяких речей: никоновцы зовут его еретиком, а те из наших, которые придерживаются старины, величают столпом православия. Да где он теперь?

      – Бог весть!.. Покойная матушка сказала мне, что он сначала спасался в Соловках, после жил за Онегою, а там отправился на житье в Стародуб; а в самом-то деле, чай, никто не знает, где он теперь.

      – Да, это правда. Мало ли что про него болтают: говорят, что он часто и в Москве бывает… да еще то ли!.. Рассказывают, будто бы его в одно время видели в разных местах. Вот примером сказать: ты бы сегодня под вечер повстречался с ним в Костроме, а мне бы он попался теперь на Красной площади. Да это все, чай, бабьи сплетни. Скажи-ка мне лучше, Дмитрий Афанасьевич, ты вчера, что ль, приехал из Костромы?

      – Нет, сегодня поутру.

      – Ну, брат Левшин! – продолжал пожилой стрелец. – Жаль, что тебя здесь не было – поработали мы!

      – Да, – прошептал молодой человек, – поработали. Да только кому? Ведь можно поработать и Господу, и сатане!

      – Сатане?.. Что ты, что ты, – перекрестись! Пожалуй, у меня рука подымется: я не мятежник и не убийца. Да что ж ты, Левшин, в самом деле! – вскричал пожилой стрелец. – Да разве мы бунтовщики какие? Ведь мы послужили царю нашему, Иоанну Алексеевичу, и нашей матушке, царевне Софье Алексеевне.

      – А Петра-то Алексеевича ты забыл?.. Ну что ж? Ведь и он также царствует.

      – Поработали! – продолжал вполголоса молодой человек. – Хороша работа!.. Как-то вам будет отвечать на том свете, коли на этом еще не ответите!.. Страшно подумать… сколько ближних бояр, знаменитых сановников!

      – Экий ты, братец, какой! Да слышь ты, они все были изменники!

      – Изменники? Неправда!.. Да если б и так: изменников судит царь и дума боярская, а мы что