Пришел, увидел, соблазнил. Маргарита Южина

год назад мама умерла, и я – ее единственная наследница. Потому что дядя Жора даже не удосужился с мамой расписаться. К тому же он никогда не был здесь прописан! И периодически он съезжает к своей новой жене – Веронике Лукиничне! Она через дорогу живет. И вообще! Этот дом ему и вовсе нужен не был, но месяц назад нам объявили, что нас будут сносить и давать квартиры в новом районе, вот он и постарался втиснуться. Но не получилось. Тогда он отчего-то решил переписать этот дом на вас. Но переписать можно только собственное имущество, а у него его нет. Ну не заработал, что поделаешь! А я своим домом с вами делиться не собираюсь. Так что… садитесь в авто и спокойно разъезжайтесь по домам. Кстати, «Запорожец» – это единственное его имущество, так что от него не отказывайтесь.

      Женя говорила спокойно, уверенно, с легкой иронией, и Вадим ею невольно залюбовался.

      «А с девчонкой могла бы случиться интересная дружба», – мелькнуло в его голове. Но Буранов тут же одернул себя: «Ну как не стыдно! Это ж твоя сестра!.. Да, но как смотрит! Как смотрит! Да и какая там сестра! У меня таких сестер, по вине отчима, полгорода!» И глаз его блеснул томно и хищно, как глаз мартовского кота.

      Женя тоже смотрела прямо на него, немного откинув голову и откровенно его разглядывая. Это был вызов. И… и Вадим его принял. Вальяжно вытянув ноги на середину комнаты, он тоже с легкой улыбкой уставился на младшенькую свою сестричку.

      – Зипунов! – верещала между тем чернобровая дщерь. – Чего ты молчишь?! Немедленно покажи нам документы и скажи, чтобы она… что она все врет!

      – А у него нет документов, – мурлыкнула Женя, не отводя от Вадима смеющегося взгляда.

      – А я говорю… – Наталья уже подскочила к отчиму и увидела, что перед ним лежит чистый тетрадный листок. – Это… это что? Где завещание?

      – Дык… в голове ж! – не понял ее гнева Зипунов. – И… я ж вам сказал! Завещаю! А вы уж тут сами делите.

      – А дом-то чей? – растерялась Мария Филипповна.

      – Мой, – опять ответила ей Женя.

      – Вот! Кто тебя за язык тянет? – накинулся на бывшую супругу Зипунов. – «Чей», «чей»?! Говорю – берите! И хватали б!

      – Да чего вы расстроились-то? – повернулся к ним Вадим. – Машина по праву принадлежит господину Зипунову, вы можете смело перетащить ее на себя, а дом… – Вадим встал, близко-близко подошел к Жене и с легкой улыбкой проговорил, глядя ей прямо в глаза: – Он мне не нужен. Женечка, вы можете не волноваться, я не претендую.

      – Я! Я претендую! – взволновался уже и Зипунов. – Мне жить негде! Эта Женька, шельма, замуж собралась, а меня… меня к этой Веронике толкает! У меня к ей, к Веронике, уже любовь кончилась!

      Услышав про замужество прекрасной сестры, Вадим вздернул брови – неприятное известие. Однако ж… однако ж, а почему б и не поиграть? Женя немного смутилась. Он прямо отчетливо увидел, как у нее дрогнули ресницы и улыбка сделалась не такой уверенной.

      – Натаха! Чего ты глядишь? – всполошилась Мария Филипповна. – Она ж его… как же это по-вашему… клеит! А ты… господи! Да сбрей ты брови!.. Женечка, а мы куда ж на ночь поедем? Мы