Реванш русской истории. Егор Холмогоров

чтобы никто не заставлял их симулировать добрые чувства.

      Разумеется, любовь к Родине, как и любовь к Богу и ближнему – чувство общественное. Эмоция, которую следует выражать публично. Помните пасхальный канон? «Радостию друг друга обымем!» Попробуйте последовать этому призыву в одиночестве.

      То же и с супружеской любовью. Да, мы в курсе, что бывает брак без любви, но никому еще не пришло в голову таким браком гордиться, а с облегчением разводов и браков таких стало меньше. Даже секс-меньшинства требуют признавать их союзы, ссылаясь именно на то, что «раз двое любят друг друга, то всё остальное неважно». И здесь «интимная» эмоция становится общественным фактом.

      Если кто-то говорит вам, что его вера никого не касается, он боится признаться, что ни во что не верит. Если кто-то говорит, что его любовь к Родине – это личное, он боится сказать вам, что вашу Родину не любит, а любит либо какую-то чужую, либо никакую.

      Впрочем, в последнее время признаваться не стесняются. «Я не патриот» – это сегодня звучит гордо. Можно понять – когда депутат петербургского заксобрания в один день обличает один из телеканалов за оскорбление блокадников, а на следующий называет тех, кто проголодал меньше четырех месяцев, «недоблокадниками», то потреблять «патриотизм» такого разлива както не хочется.

      Однако в основе антипатриотической фронды лежит совершенно ложный тезис, который повторяют все кому не лень, даже не пытаясь его проанализировать:

      «Патриотизм – это любовь к государству и принесение в жертву государству себя и других». Поэтому можно услышать, к примеру «Я не патриот, я националист. Я не за начальников, а за народ».

      Авторов этой мантры кто-то обманул. Формула «всё для государства, всё во имя государства, ничего помимо государства» принадлежит Муссолини, и это не патриотизм, а фашизм. В лучшем случае – этатизм.

      Формула патриотизма совсем другая. Она принадлежит великому Цицерону: «За очаги и алтари». Патриотизм – это любовь к Отечеству.

      Отечество – это не государство ни в сувереннотерриториальном, ни тем более в бюрократическом смысле. Отечество – это сообщество, объединенное унаследованной от предков и передаваемой потомкам совокупностью общественных отношений и принципов их устроения. Если говорить языком римлян: Patria – это res publica, существующая в длительной временной протяженности – aevium.

      Никакого тождества между Отечеством и государством, тем более – политическим режимом нет и быть не может. Долг патриота, считали греки и римляне, – сопротивление тирании. На протяжении всей античности, даже при императорах, тиражировалась во множестве копий статуя «тираноубийц» Гармодия и Аристогитона. Их покушение на жизнь тиранов Гиппия и Гиппарха рассматривалось как образцовый патриотический подвиг. Англичане до сих пор гордятся Славной Революцией 1688 года в ходе которой «патриоты» виги свергли абсолютно законного короля Якова II за переход в католичество, профранцузскую политику и нарушение прав граждан и парламента.

      Отечество для патриота гораздо выше государства.