Из пережитого. 4-е издание. Юрий Кириллович Толстой

старшего поколения, Первая германская война). Дед, как я уже сказал, попал на Южный фронт. После Февральской революции он вернулся в Финляндию, где в то время брали верх антирусские настроения. Несмотря на это, депутацией именитых финских граждан деду было предложено место главного архитектора Гельсингфорса. Дед от этого во всех отношениях заманчивого предложения отказался, заявив, что его место в России. Бабушка была против того, чтобы покинуть насиженное место в Гельсингфорсе, но дед настоял на своем. В довершение ко всему дед все деньги, которые хранились у него в банке и предназначались для того, чтобы дать детям образование за границей, обратил в керенки.

      Бабушка перед отъездом со слезами раскрыла своим товаркам один семейный секрет. Как я уже писал, Глушковы любили принимать у себя гостей. Особым успехом среди угощений, которыми потчевали гостей, пользовались пирожки с грибами. Бабушкины подруги умоляли ее раскрыть секрет приготовления пирожков, но она его не выдавала. Секрет оказался очень простым. В кондитерской Фацера (эта фирма существует в Финляндии и сейчас) закупали в большом количестве полые пирожки без начинки, после чего их набивали грибами, приготовленными на домашней кухне кухаркой. Не знаю, перешел ли к кому-то этот секрет. В Гельсингфорсе Глушковых провожала тетя Наташа с дочерьми и любимец семьи – шотландская овчарка Чарли. В Финляндии дед решил ехать на Украину – то ли потому, что добраться в Петроград прямым путем было нельзя, то ли потому, что его потянуло на Родину. А надо сказать, что, по словам бабушки, он был большим националистом. Любимой его песней была «Дивлюсь я на небо…». Так что доживи он до сегодняшних дней, вполне возможно, оказался бы или в рядах Руха, или в команде Кравчука. По прибытии на Украину семья осела в Виннице. Дед поступил на службу в Красную Армию и был начальником инженерных частей Подольской губернии. Но, видимо, он с ужасом воспринимал все происходящее, постоянный переход власти из одних рук в другие. Бабушке он не раз говорил, что за один год жизни в Финляндии он отдал бы всю свою оставшуюся жизнь, и просил у нее прощения за то, что подверг семью таким испытаниям. Жить ему оставалось совсем немного. В одной из командировок он заразился сыпным тифом. Едва переступив порог дома, сказал, чтобы к нему никто не подходил, а одежду его нужно сжечь. Вскоре он умер. Произошло это в Виннице в 1919 году, там он и был похоронен.

      А вскоре семью постигло новое испытание. Однажды к дому, где жила осиротевшая семья, подъехали вооруженные бандиты, которые подчистую ее ограбили. Бабушку и детей (старшей среди них была моя мать, которой исполнилось 17 лет) заперли. От бабушки потребовали ключи от помещений, где хранились вещи. Поначалу она отказалась это сделать. Тогда предводитель банды поднес к ее виску револьвер и сказал, что если она не отдаст ключи, то ее дочери на глазах матери тут же будут изнасилованы. После этого бабушка сразу отдала все ключи. Много лет спустя она говорила мне, что до сих пор чувствует прикосновение холодного металла револьвера